Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2

По сути, он только и полагался, что на угрозы и свой образ издателя и протеже Лавкрафта, который сам же и выдумал. Окончательно присвоив себе «Мифы Ктулху», Дерлет запретил бульварному фантасту К. Холлу Томпсону дополнить их сюжетом в Нью-Джерси. К 1963 году он поставит всех перед фактом: «Подчеркиваю, „Мифы“, божественный пантеон и проч. защищены авторским правом и могут использоваться только с разрешения „Аркхэм-хаус“»⁴⁴. Заявил он это в письме к юному читателю, желавшему приложить руку к «Мифам», а через четыре года констатирует в печати: «Название „Некрономикон“ является литературной собственностью и не может быть употреблено без санкции»⁴⁵.

Все это дела минувших дней, поскольку произведения Лавкрафта стали общественным достоянием на семидесятом году после его смерти: первого января 2008 года.

Любопытным образом замешана здесь и жена Лавкрафта. В 1933 году Соня переедет в Калифорнию, где в 1936 выйдет замуж за доктора Натаниэля Дэвиса. Парадокс, но о смерти бывшего мужа она узнает лишь в 1945 году от Уилера Драйдена. Взыгравшийся интерес к Лавкрафту побудит ее по старой памяти связаться с его коллегами, особенно с Сэмюэлом Лавмэном. Она примется за мемуары и даже захочет издать какие-то свои тексты Лавкрафта (точно не письма: их Соня давно сожгла). Дерлет воспримет это в штыки:

«…я надеюсь, вы передумаете издавать рукописи, корреспонденцию и проч. Г. Ф. Лавкрафта, поскольку мы будем вынуждены пресечь несанкционированные публикацию и продажу его материалов, а также подать в суд, что непременно и сделаем»⁴⁶.

Вначале Соня пойдет на попятную, но затем мемуары все же составит: двадцать второго августа 1948 года они появятся в Providence Sunday Journal под названием «Говард Филипс Лавкрафт в воспоминаниях жены». Их основательно обрезал Уилфилд Таунли Скотт, а за ним и Дерлет, в сборнике «Кое-что о кошках и другие истории» (1949). Подлинник не увидит света до 1985 года.

Роберт Хэйуорд Барлоу покончил с собой второго января 1951 года. Оттесненный от наследства Лавкрафта Дерлетом и Уондри, он зажил другими интересами: переехал в Калифорнию, прошел курсы в Беркли, а затем в 1942 году эмигрировал в Мексику, где стал профессором антропологии в университете Мехико. Почет и славу ему стяжает вклад в изучение туземных языков Мексики. Также он писал сильные стихи. Руки на себя он наложил из-за своей гомосексуальности, слухи о которой боялся подтвердить. Ему было тридцать два. Это подлинная трагедия, ведь пусть не в фантастике, но он подтвердил слова Лавкрафта о своем таланте. Он бы еще столько всего достиг!

В пятидесятые годы Лавкрафта ждал штиль. Его печатали все меньше – в основном в сборниках. Однако внимания заслуживает хотя бы то любопытное обстоятельство, что его выпустили-таки за океаном. Будучи проездом в Нью-Йорке, некто Виктор Голанц, британский печатник, предложил Дерлету выпустить Лавкрафта у себя на родине. Это предприятие увенчается в 1951 году двумя изданиями: «Скиталец тьмы и другие страшные рассказы» и «Случай Чарльза Декстера Варда». Не столь, по-видимому, предвзятая к «странному» жанру британская критика приняла их вполне благосклонно. Punch отзовется так: «Лавкрафт – неотмеченный корифей необъятного ужаса»⁴⁷. В Times Literary Supplement выйдет анонимная рецензия на «Случай Чарльза Декстера Варда», ныне приписываемая известному романисту Энтони Поуэллу. Тот в сдержанных тонах заключает так: «Впрочем, иной раз мертвецам, бесспорно, есть чем напугать»⁴⁸. Детективные писатели Фрэнсис Айлз (Энтони Беркли Кокс) и Эдмунд Криспин расточали Лавкрафту хвалу⁴⁹. В итоге Голанц не прогадал: к 1977 году «Скиталец тьмы» претерпит пять тиражей в твердом переплете и еще пять – в мягком от Panther Books, а «Случай Чарльза Декстера Варда» был переиздан Panther Books в 1963 году и к 1973-му получил еще четыре тиража. В 1959 году переиздание сборника «Затаившийся страх и другие рассказы» (в мягком переплете, World Distributors) подогреет интерес к жанру у англичан.