Лавсаик Святой Горы

Основанный на южном мысу полуострова, он лежит в самой пустынной местности Святой Горы, у моря, которое здесь особенно неспокойно. Скит состоит из сорока калив, восемьдесят насельников которых живут рукоделием — преимущественно иконописанием и деревянной резьбой. Здесь находится знаменитая иконописная мастерская братства Иоасафеев, здесь же трудится знаменитый резчик старец Арсений и другие искусные мастера. В Кавсокаливии любил останавливаться, приходя из Милопотама, Патриарх Иоаким III, который на собственные средства выстроил скитянам прекрасную мраморную колокольню. В позапрошлом столетии здесь обитал преподобный Акакий, великий аскет, чья святость была не раз засвидетельствована благодатью Божией и чьи увещания вдохновили на подвиг многих новомучеников. Название скита пошло от прозвища преподобного Максима, который, подвизаясь в суровом посте и добровольной нищете, время от времени сжигал очередную свою каливу[101], ибо не желал через пристрастие к ней подпасть власти беса любостяжания. Близ того же места проводил жизнь, сродную птичьей, преподобный Нифонт. Насельником Кавсокаливии был в начале прошлого века и дидаскал Афониады Неофит, родом еврей[102].

Нынешние отцы в заботе о душе ограничили свои монашеские обязанности рукоделием. К тому же и жизнь на Святой Горе стала чрезмерно трудной и, при всей их неприхотливости, требующей немалых затрат. Братиям из пустынных калив без огородов и виноградников приходится покупать все на базарах Дафни и Кареи, расточая драгоценное время иноческого делания на длительные переходы и приобретение самого необходимого.

Старец Арсений Кавсокаливит, резчик, 1950 г.

Много мог бы написать об этих подвижниках очевидец и внимательный исcледователь духовной их жизни. Но увы! Отвлекаемый различными искушениями по игуменству, я так и не сподобился посетить знаменитую Кавсокаливию, эту небесную Фиваиду Святой Горы, хотя туда и лежал поначалу мой путь из мира, хотя и подвизались там в те дни добродетельнейшие иеромонахи Пантелеимон и Иоанникий, родные братья и мои земляки (из коих первый отошел ко Господу в возрасте девяноста пяти лет). Но такова была воля Господа, и да прославится за все приключающееся с нами всесвятое имя Его! Из тех же, кто составляет сегодняшнюю славу и похвалу Святой Горы, назову Арсения — старца восьмидесяти лет, но по-детски простого и на диво светлого.

Скит Честного Предтечи (Продром)

Сей румынский скит, напоминающий самостоятельный монастырь с высокими, изящного вида строениями, также находится на южной оконечности Афона. Некогда здесь насчитывалось до восьмидесяти монахов, но теперь их не более пятнадцати. Искони общежительный, Продром в пору своего расцвета добивался признания его отдельной обителью, что поставило бы румын в равное положение с другими православными народами на Афоне. Но на это изначально не давал согласия господствующий монастырь, а потому не могло быть и разрешения Церкви.

В духовном отношении Продром, ревностно хранящий общежительное устройство и правила монашества, вполне благополучен, в плане же материальном он бедствует. И главная причина тому — численное оскудение братии. Издавна пополнялась она за счет румынских селян, но ныне народ Румынии живет под властью коммунистического режима. Да умилосердится всещедрый Бог, упразднив гнет жестокой системы, что всячески притесняет христиан Севера[103], и да явится вожделенная свобода совести, подобающая вольным народам и всему цивилизованному обществу.

Ватопед

Ивот достигли мы честной обители Ватопедской — сей Тавенны[104] Афона, каковую напоминает она своей густонаселенностью и великолепием. Это поселение имеет облик средневекового города, но по происхождению и сокровенной жизни своей cоставляет полную ему противоположность. Соборный храм, колокольни, башни, странноприимницы и прочие здания возведены с истинно царским размахом. Здешние монахи, благообразные, добротолюбивые и при этом просвещенные и современные, гостеприимные и удободоступные, составляют своего рода аристократию Афона, но дух ее все тот же, общеафонитский. В наши дни музы[105], увы, отступили от Святой Горы, а в миру дело образования служит целям, которые чужды созиданию иноческого мировоззрения. Потому-то музолюбивые отцы Ватопеда и ратуют за воссоздание Афониады[106], дабы в этом рассаднике духовном распустились вновь благоуханные цветы святогорского луга, подобные тем, что облагоухали весь эллинский мир в конце позапрошлого и в начале прошлого столетий.

Монастырь Ватопед, ок. 1930 г.