Лазурь

Путь Коня и ее мутировавшей спутницы пролегал на север, через дикие заросли и перелески. Ближайшую деревню, а точнее, ее останки, девушка благоразумно обошла, пускай и пришлось перебираться вброд через небольшую речушку и продираться сквозь густой ивняк. Федька все время шла поблизости, не подходя вплотную, но и не слишком отдаляясь, – заросли ее вовсе не тяготили. Обе молчали, и за несколько часов пути сталкерша не проронила ни слова в адрес попутчицы. Федька же, уйдя от хижины старика на достаточное расстояние, попросту утратила возможность общаться. В какой-то мере Конь жалела, что не задала в нужное время вопросы, которые стоило задать, и теперь приходилось морочить себе голову не только просчетом маршрута до базы «Света», но и соображать способы общения с необычной напарницей. С Няшкой все было куда проще: та болтала без умолку и слушалась почти без возражений, а когда с ними стала ходить прыгунья, все вопросы касательно третьего члена группы всегда решала младшая, и общалась с Федькой тоже она, Конь только отдавала распоряжения. Но теперь сталкерша должна была сама как-то наладить контакт с мутантом, к которому все еще питала смешанные чувства. Федька понимает все по-своему, молчит и принимает свои решения, исходя из ситуации. Конь сомневалась, что она станет слушаться и выполнять указания, и вообще – станет ли доверять. Но как можно идти куда-то в Зоне с напарником, с которым толком не поговорить и с которым у тебя нет доверительных отношений? Этот вопрос заставлял девушку хмуриться и косо поглядывать на маячивший рядом силуэт.

Вконец насытившись непролазным буреломом, Конь в итоге решила рискнуть в угоду удобству передвижения и вышла на отмеченную на карте тропу. Убедившись, что путь безлюден, она бодро зашагала в нужную сторону, сбивая с ботинок грязь и стряхивая с одежды паутину и пыль. По ее прикидкам, дорога вела через маленькую деревушку, ныне заброшенную и необитаемую. Никто из ходоков не сообщал о каких-либо опасностях или подозрительных вещах тут, так что маршрут обещал быть спокойным. Девушка планировала ускориться благодаря ровной дороге, прежде чем штурмовать густой лес, отделявший ее от конечной цели. За деревней вроде бы имелась тропинка, во всяком случае, так помечено на карте из бара, с нее и стоило начать.

Деревушка и правда оказалась пустой и заброшенной. Стены еще уцелевших домов тонули в зелени и мягкой земле; тем не менее на тропе виднелись свежие следы. Конь оглянулась в поисках Федьки, однако та пропала: ни шороха, ни мелькающего силуэта среди кустарника. Будто ее и не было.

– Ну и хрен с тобой.

Сталкерша свернула с натоптанной дороги в сторону, где имелась менее хоженая тропинка, и решила срезать путь. Она без проблем обошла подозрительный участок и вышла аккурат к концу деревни, где до леса было рукой подать. Осторожно поглядывая по сторонам, Конь дошла до последних домов, сохранившихся на удивление неплохо, и уже увидела искомую дорожку, ведущую в лес, как вдруг из крайней избы, по самую крышу утопленной в густые сорняки, вывалились два молодчика. Парочка сразу заметила девушку на дороге впереди и загорланила. На крик из той же избы вышло еще трое, и уже впятером они двинулись Коню навстречу.

– Отлично, – пробормотала сталкерша, берясь за оружие так, чтобы можно было в любой момент открыть огонь.

Все пятеро выглядели донельзя глупо, словно их только что перенесло из какого-нибудь городского злачного района и они еще не успели сменить полосатые спортивки на более характерное для Зоны снаряжение. Судя по лицам и дерганой манере поведения, девушка нарвалась на беглую шпану, решившую осесть в глуши и попутно обкрадывать мимо проходящих. Казалось бы, такая мелочь в сравнении с настоящими мародерами, но, как водится, чем мельче зверь, тем больнее он кусает.

– Ля какая кукла, пацаны!

– Ты где это так прибарахлилась, мамзеля?

Голоса были один краше другого: прокуренные, пропитые и неприятные. Один из гопников и вовсе выглядел как школьник, но опухшее с синяками лицо сразу давало понять, что употреблять алкоголь он начал еще в процессе освоения речи.