Лазурь

Сталкеры шли по улице медленно, почти крадучись, опасаясь лишний раз подавать голос в такой неестественной тишине. Федька, обычно снующая в окрестностях неподалеку, тут шла рядом с остальными и постоянно озиралась. Странная обстановка в городе делала его похожим на игрушечный макет в натуральную величину; казалось, стоит прикоснуться к стене или столбу – и пальцы нащупают холодный пластик. Первой не выдержала Конь. Девушка беззвучно позвала отряд свернуть с улицы и продолжить путь дворами. За домами вид был куда уютнее, и группа позволила себе немного расслабиться и осмотреться. Они зашли в обычный типовой двор с газонами, клумбами, детской площадкой и вереницей лавочек вдоль выстроенных в ряд пятиэтажек. Вокруг царила пустота: ни звука, ни шороха.

Няшка отошла к ближайшему подъезду, потрогала цветы на клумбе, коснулась лавочки – все настоящее, цветы живые, доски будто день назад красили, подъезд чистый, только вот подходить к нему ближе чем на пару-тройку метров девушка не решилась. Темный провал открытой настежь двери дышал холодом и отсыревшей побелкой. Няшка поспешно вернулась к друзьям, и, судя по настороженным взглядам, чувствовали они то же самое.

– Такое впечатление, что люди отсюда лишь вчера ушли, – как можно тише прошептал Терапевт.

Конь с Няшкой молча кивнули, и сталкеры зашагали вдоль дома, внимательно оглядываясь по сторонам.

Федька тем временем ушла немного вперед и теперь медленно прохаживалась вдоль клумбы с вывернутым наружу бордюром. Измазанный в земле бетонный брусок нарушал общую картину аккуратного ухоженного двора. Сталкеры подошли ближе и в растерянности остановились. На краю цветника, среди блеклой, будто пыльной растительности виднелась немалых размеров яма странной формы. В ней угадывалась форма ботинка почти полметра длиной, с четкими отпечатками подошвы и каблука. То, что оставило их, было не меньше нескольких тонн весом. В двух метрах от первого следа обнаружился второй – на асфальте темнела вмятина характерной формы с сетью трещин вокруг. Следы пересекали двор и уходили за дом, в сторону главной улицы.

– Это еще что за атака титанов? – вполголоса пробормотала Конь, хмуро разглядывая вмятины в земле.

– Босые должны быть, – осторожно шепнула Няшка.

– Кто?

– Ну, следы…

Конь наконец сообразила, о чем бормочет ее напарница, и состроила такую гримасу, что та мгновенно замолчала.

– Значит, так…

Договорить сталкерша не успела. Над городом раздался оглушительный вой сирен. Среди пустых улиц и домов, казалось, он зазвучал одновременно со всех сторон, а на фоне мертвой тишины звук пугал, дезориентировал и заполнял собой все, даже мысли. Сталкеры вздрогнули. Конь от неожиданности чуть не выронила оружие, а Няшка в страхе зажала уши. Хуже всех пришлось Федьке. Ее чуткий слух не выдержал столь громкого воя: кошмарный звук пробивал насквозь, гудел в самом мозгу, доводя до безумия. Прыгунья схватилась за голову и принялась беспомощно кататься по земле, натыкаясь на деревья и бортики клумб. Няшка, видя это, попыталась пойти к ней, но та вдруг вскочила и в два прыжка исчезла между домами.

– Федя! – Крик девушки утонул в громыхающем вое.

Кто-то сильный схватил ее за куртку, рядом оказалась Конь, и их обоих потащило прочь от домов, в сторону заросшего парка. Няшка пыталась кричать и сопротивляться, поблизости барахталась подруга, но все звуки заглушал один-единственный, занимающий сейчас доминирующую позицию не только в самом городе, но и в головах людей. За деревьями вой будто бы стал немного тише, а девушки обнаружили себя у штабеля бетонных блоков, забытых среди парка исчезнувшими, как и остальные горожане, строителями. Няшка вжалась спиной в бетон, замахала руками, намереваясь отбиваться, и увидела перед собой Терапевта.

– Чего вертишься? – выдохнул врач, садясь на землю рядом. Выглядел он так, словно приволок сюда вовсе не двух девушек, а эти самые бетонные блоки. – Еле утащил вас оттуда! Как две кошки бешеные.

– Это все сирена, – виновато проговорила Няшка, растирая виски. – У меня чуть мозг из ушей не потек. Конь, ты как?

Сталкерша сидела рядом, тяжело дышала и смотрела куда-то в пространство перед собой, а из ее лица словно высосали все краски.

– Конь, тебе плохо? – Напарница потянулась к ней, но та резко отвернулась, согнувшись пополам. Все последующие звуки вновь перекрыл отдаленный вой.

Убедившись, что с подругой все в порядке, девушка снова повернулась к врачу.

– Что нам теперь делать? Мы потеряли Федьку, а без нее все бессмысленно. Как мы ее найдем в целом городе, да еще и под эти жуткие завывания?

– Погоди, не форсируй. Мы что-нибудь придумаем.

– Терапевт, это что за срань такая? Почему от нее так плющит? – К товарищам присоединилась Конь, чей цвет лица постепенно стал приходить в норму. – Меня даже после отравы Нифа так не выворачивало!

Тот кивнул, подтверждая догадки сталкерши:

– Это нормальная реакция на столь громкий звук. Но если слишком долго находиться рядом с его источником, то могут начаться вещи похуже приступов страха, головной боли и тошноты.