ЛЧК (Записки старого человека)

— Это ты у нас — собиратель, — Мария улыбнулась, она была благодарна Роману за участие.

— Я, может, дорогу буду строить, вот деньги и будут нужны.

Эти слова услышал Крылов:

— Дорогу — сюда?.. И откуда, позвольте спросить? — он рассмеялся.

— Ниоткуда — и никуда… а вдоль реки. Захочет кто жить здесь — а дорога уже проложена, разве плохо?..

— Милый вы мой, дорога здесь уже была, и не одна…

— Хороших не было, — переубедить Бляса было невозможно.

— Говорят, снова видели Пушка, — прервала их разговор Лариса. Она теперь собирала все сведения о бродячих котах.

— И что — опять без головы? — спросила Мария.

— Сказали, что как-то нес ее, а как — не разглядели…

— Уж бросил бы, зачем ему голова, если и так ходит.

— Мария… — укоризненно сказала Анна, — ведь быть этого не может, чтобы без головы, как-то подвернулась, наверное, вот всем и мерещится.

— Ну, не знаю, не знаю… — пожала плечами Мария, — так голову не подвернешь, даже кот этого не сможет.

— Говорят, благородных кровей, — вступил в разговор Коля, он искал подходящего жениха своей Люське.

— Так он же, вы говорите, без головы! — засмеялась Анна.

— Голова для этого дела роли не имеет, — уверенно заявил "дядя".

Анна пожала плечами. Она выше оценивала роль головы для этого дела и, может быть, поэтому так замуж и не вышла.

— Антоний, прочтите перевертыши, — попросила Лариса.

— Вот: и жарим миражи…

— Как раз этим мы и занимаемся, — засмеялась она. — Ну, а еще?..

— Помните, людей называли перевертышами? — спросил я. Антон кивнул.

— Говорят, этот Моцарт мог писать музыку, которая звучала с обеих сторон? — спросил Аугуст. Этого никто не знал…

Антон не хотел читать. Вялый разговор совсем прервался. Огонь в очаге улегся как усталая собака, факелы чадили… Посидели еще немного и стали расходиться — вот и Рождество.

Налет

Не прошло и недели после Рождества — и пожалуйста — налет! Глухими ноющими голосами завыли сирены, а за окном в сыром утреннем тумане уже суетились люди, разматывали сети, перекликались, матерились — предстояла ответственная работа… А вот и главный начальник. Гертруда большими шагами идет от четвертого подъезда, проверяет, заперты ли двери, хорошо ли забиты подвальные окна. Феликс стоит у балкона, прислушивается… Нет, через балкон не уйти. Выпускаю его на лестницу и бегу с ним до окна между вторым и третьим этажом и вижу — Гертруда шагает к нашему подъезду… Ну, что же так медлит этот кот! Он не бежит, а быстро идет, довольно спокойно даже… Гертруда — шаг, кот — несколько ступеней, сапоги еще шаг, черные лапы несколько плавных движений. Гертруда берется за ручку, а кот… Не успеет. С силой толкаю локтем стекло — звон, вниз летят осколки. Гертруда смотрит наверх, увидел меня, кричит — "прочь от окна!" Секундная задержка, но Феликсу должно хватить… Да! Гертруда бежит наверх:

— Что тут делаешь?

— Шел к себе и… вот, стекло задел…

— Немедленно домой! Не выходить!

Обход начали с подвала. Бляс успел покормить хрюшек и сладко спал до следующей кормежки. Огонь тлел в очаге, слабо освещая вольную подвальную жизнь…

— Правила безопасности нарушаешь! — завопил Гертруда, не подходя, однако, к лежанке, на которой возвышалось Блясово брюхо. Бляс приподнял голову, удивился:

— Ты чего?

— Проверка…

— Что тут проверять — котов нет, документы проверены… ступай себе, ступай…

Гертруда отошел к двери в глубине подвала:

— Это что?

— А ты посмотри.

Кошкист приоткрыл дверь, заглянул — темнота, холодом повеяло…

— Ну и вонища, как ты здесь живешь?! Дверь немедленно забить, опечатать!

Помощники его принялись за дело. Бляс сел, спустил ноги вниз и, посмеиваясь, наблюдал за молодцами.

— Давай, давай…

Чувствуя насмешку, Гертруда остервенел:

— Тебе тепло дали, свет дали, почему дома не живешь?.. Говорил я этому идиоту — не нужен нам эксперимент.

— А что я, обязан, что ли?

— Ты не просто обязан — ты приписан. Кто ты такой здесь?.. Ты же неизвестно кто!..

— Ладно, Гарик, — Бляс решил, что продолжать не стоит, — я спать хочу. Он лег и повернулся лицом к стене. Гертруда оторопел… Потом плюнул и в бешенстве хлопнул дверью. Помощники закончили дело и тоже ушли. Теперь они были на первом этаже.

— А, дворник…

У дворника котов не было, но его оштрафовали на пятнадцать пачек супа за беспорядок в подвале. Лариса собиралась готовить из супа запеканку с мясом, и потеря была ощутимой.

В это время на пятом суетилось семейство Аугуста. Серж попался нежился на коврике у Анны, а теперь прыгай в окно! Крис ушел бы шутя, а этот домосед боится, не может. Аугуст обвязал кота вокруг туловища веревкой и стал спускать из окна. Серж был возмущен, но вырваться не мог. Веревки хватило до второго этажа, Аугуст дернул: узел развязался, и кот полетел вниз. Второй этаж для любого кота — ерунда, Серж приземлился на мусор и скрылся. Тем временем кошкисты были на третьем — у меня.

— Где кот?

— Какой кот?

Гертруда подскочил к портрету — "этот!"

— Когда это было… как же он может быть живой?

— Такой все может… Смотри: увижу — обоим конец.