Лебединая башня

– Хорошо, – казалось бы, спокойно ответил Даррит, и лишь постукивание его карандаша выдавало истинные эмоции мужчины. – Только будьте добры в следующий раз… постучать…

В этой вежливой… просьбе слышалась угроза, и Омарейл поспешила покинуть кабинет, предварительно убедившись, что коридор был пуст.

– Знаешь, – произнес Май, когда они оказались во внутреннем дворе школы, – когда мы только познакомились, я было решил, что ты странная. Но потом узнал тебя ближе.

Омарейл склонила голову вперед, надеясь, что пепельно-русые волосы скроют лицо от Совы, случись им встретиться. Май окинул ее взглядом и с нажимом продолжил:

– И теперь считаю, что ты вообще поехавшая. У тебя там где-то кату́шки закатились не туда. Беда прям.

Лишь когда они вышли через ворота на улицу, Омарейл чуть расслабилась и распрямила плечи. Май говорил беззлобно, скорее изумленно, чем сердито, и она ответила, похлопав его по плечу:

– А мы едва знакомы.

У Омарейл еще оставалось время, прежде чем нужно было возвращаться в Орделион, поэтому они с Маем зашли в таверну, которую посещали в день знакомства. Таверна называлась «Штормовое предупреждение», и в ней подавали лучшие лепешки с креветками, которые она когда-либо пробовала.

– Объяснишь, что это был за спектакль? – спросил Май, и Омарейл посмотрела на него со всей серьезностью.

– Это, Май, мой способ самоутвердиться. Я делаю так, чтобы все запомнили меня благодаря эксцентричным выходкам.

Май хмыкнул и откусил большой кусок «Бешеной Креветки».

– А если честно?

Омарейл лишь пожала плечами, и он понял, что не получит лучшего ответа.

– Как тебе вообще в Астардаре?

– Знаешь, неопределенно. Я ожидала чего-то другого.

– Например?

– Ну… мне хочется больше общественной жизни. Просто уроки – как-то скучно.

Май несколько секунд изумленно смотрел на Омарейл и вдруг рассмеялся.

– Подожди немного. Сейчас все вольются в процесс, и общественная жизнь накроет тебя с головой. Будешь с ностальгией вспоминать эти спокойные деньки.

Омарейл сделала глоток кофе.

– Почему вы со Шторм не ладите? – спросила она и заметила, как добродушное выражение лица сменилось на полное отвращения.

– Нужно было портить мне аппетит, – проворчал он.

Закатив глаза, Омарейл усмехнулась. Поведение Мая порой было не менее драматично, чем игра Шторм.

– Мы были друзьями, а потом она стала популярной актрисой, слишком потрясающей, чтобы продолжать общение с такими, как я.

Что-то такое она и предполагала. Май немного помолчал, а потом со всей накопившейся в сердце обидой сказал:

– Мы всю жизнь жили в соседних домах, босиком бегали по окрестностям, таскали хлеб из пекарни и строили убежища для бездомных котят. Немного денег и славы, и все это осталось в прошлом. Я ненавижу эту Шторм за то, что она сделала с моим лучшим другом.

Омарейл сочувственно склонила голову набок и печально улыбнулась. Доедали они в тишине. Когда пришло время уходить, Омарейл встала и сжала плечо Мая – отчего-то ей казалось, что этот жест должен был выразить ее сожаление. Выходя из таверны, она снова обернулась на друга и заметила, что за перегородкой, прямо за спиной Мая, сидела Шторм. Ее лицо впервые было лишено надменного выражения. Девушка находилась в глубокой задумчивости.

Севастьяна в последнее время стала особенно молчаливой. Время от времени в ней вновь просыпалась привычно живая, добродушная девушка, но чаще Омарейл чувствовала, будто между ними разверзлась пропасть.

– Как продвигаются поиски мужа? – спросила она у сестры и услышала глубокий вздох.

– У родителей есть пара кандидатов.

– А у тебя?

Севастьяна ничего не ответила.

– Хорошо тебе, – сказала вдруг она, и Омарейл настолько опешила, что вместо того, чтобы разозлиться, рассмеялась.

Несколько мгновений – и Севастьяна присоединилась к ней. Отсмеявшись, Омарейл спросила:

– Ну так что, давай посекретничаем. Как раньше. Помнишь, я ведь рассказала тебе, что влюблена в Олтермони.

– Да, но это книжный персонаж. Это не одно и то же!

– Согласна. Твое замужество гораздо интереснее. Так что?

– У меня дилемма. Дело в том, что есть один… мужчина…

Севастьяна замялась в нерешительности.

– Он подходит? Он один из кандидатов?

– Да, он подходит. Родителям он нравится, и его семья очень воодушевлена идеей нашего брака.

– А ты?

Снова пауза.

– Мне он тоже нравится. Если честно, мне он очень нравится.

– И в чем же проблема? – воскликнула Омарейл, радуясь, что у Севастьяны все складывалось так удачно.

Ей очень хотелось, чтобы сестра была счастлива.

– Проблема в том, что я не уверена, что нравлюсь ему.

– Но кому какое дело, вы все равно поженитесь. Или ты думаешь, он может отказаться?

– О, нет, я думаю, он согласится. Он очень… расчетливый человек. Всегда руководствуется логикой, а не эмоциями. Да и его мать имеет на него большое влияние.

Омарейл от возбуждения поднялась на ноги и начала ходить из стороны в сторону.

– И что тебя беспокоит?

Севастьяна вновь тяжело вздохнула.

– Ты представляешь, каким это будет мучением, если я буду влюблена в него, а он в меня – нет? Если он так и будет считать меня просто девчонкой? Если я всегда буду знать, что у меня нет шансов на взаимность?