Лебединая башня

Гавань Лунные Блики располагалась сразу за Главной пристанью, там, где заканчивались многочисленные прибрежные кафе и начинались простые деревянные дома с пологими двускатными крышами. Здесь лодок и яхт было просто не счесть, а пирсы уходили в море через каждые сто шагов. Небольшие суденышки можно было увидеть и во дворах, редкие заборы мало что скрывали от любопытных глаз. У каждой семьи имелись и сети, и крюки разных размеров, и бочки, пропахнувшие речной рыбой. Все в этом краю подчинялось одному промыслу – рыбной ловле.

Отец Мая тоже был рыбаком, а мать когда-то работала в местной библиотеке. Теперь же она растила двух солнцеподобных малышей, которых звали Июнь и Июль. Двойняшки родились с разницей в полчаса, но мальчик появился на свет незадолго до полуночи в последний день шестого месяца. Сестренка присоединилась к нему в первый день седьмого.

Омарейл знала, что не могла побывать в гостях у Мая после уроков, поэтому в пятницу она предложила ему прогулять «Логику» и «Врачевание». Опешив, он согласился, хотя всю дорогу до своего дома причитал, что директор, узнай он о таком поступке, мог сурово их наказать.

Она, как и сказала, порядком устала от выяснения отношений и сложных ситуаций в школе. В последнее время общение с людьми особенно ее выматывало, а нерешенный вопрос с Дарритом и его прозорливостью давил на плечи как огромный камень, поэтому она решила, что визит в простую семью станет полезным опытом для будущей Королевы Ордора и отличным способом развеяться.

Мама Мая приняла их с чуть уставшей улыбкой и даже не спросила, почему они пришли из школы так рано. Июнь, белокурый, как и его брат, голубоглазый, с ямочками на щеках, походил на ребенка с рекламного плаката. Трудно было заподозрить в нем шкодливого безобразника, о котором рассказывал Май. В Июль, такой же светленькой девочке, хитрый прищур все же выдавал хулиганку. Но даже мать, которой порядком надоедали шалости двойняшек, не могла сердиться на них по-настоящему.

– Их слишком любят, – сетовал Май, качая головой. – Мы все спускаем им с рук.

– Как и тебе в свое время, – заметила госпожа Джой, помешивая что-то в большой кастрюле.

– И посмотри, что из этого вышло. – Он всплеснул руками. – Я же ни к чему не отношусь серьезно!

Омарейл было немного неловко находиться в доме Мая. О, ей очень понравилась теплая, дружелюбная атмосфера, что царила в этом скромном жилище! Но резкий контраст с ее собственными покоями, где искусная резьба по дереву, мозаики и белоснежный мрамор занимали всю поверхность пола и стен, вызывал у нее чувство вины.

Она попыталась помочь с приготовлением обеда, но госпожа Джой быстро поняла, что подруга Мая была едва ли способна ровно нарезать картофель. Их отправили собирать в огороде зелень.

– В этом доме раньше жила Шторм. – Май указал на соседнюю двухэтажную постройку, выглядывавшую из-за покосившегося забора. – Вон там была ее комната, видишь окошко в крыше? Мы часами сидели у нее и смотрели на звезды. Нам нравилось придумывать приключения космических путешественников.

– Май. – Омарейл коснулась его руки, и оба вздрогнули. – Ты ведь не ненавидишь ее.

Она не стала говорить про любовь, хотя считала, что именно это чувство испытывал Май по отношению к Шторм. Омарейл почти физически ощущала тоску, что тяготила его. Он любил ее, Омарейл точно знала это, хотя не могла сказать, откуда взялась эта уверенность.

Май несколько секунд смотрел на окно, которое когда-то было для них со Шторм проводником в увлекательный вымышленный мир, а затем упрямо сжал губы и отвернулся.

– Я уже давно не знаю Шторм. Она стала совершенно другим человеком.

С этими словами он встал и пошел обратно на кухню, чтобы отдать матери пару смятых кустиков петрушки.

Обед показался Омарейл невероятно вкусным. Июль и Июнь без перебоя болтали, госпожа Джой делала им замечания, они замолкали на пятнадцать секунд, а затем начинали разговаривать заново. Омарейл никогда не видела таких маленьких детей, поэтому удивилась тому, какое необычное чувство они вызывали: они очень нравились. Сразу. Безусловно.

Прогулка по гавани действительно оказалась полезной. Омарейл узнала, что многие рыбаки вынуждены были платить слишком высокие налоги, так как владели морским транспортом, но рыбная ловля не приносила большого дохода. Тогда как прибыль владельцев лодок, занимавшихся перевозками, была гораздо выше. Многим рыбакам приходилось оставлять любимый промысел ради более выгодного занятия.

– Вот с них надо брать налог побольше, – заметил Май, когда они проходили мимо свежеотремонтированного дома. – Они деньги гребут лопатой, им этот налог вообще побоку.

К своему стыду, Омарейл не знала об этом.

Они дошли до последнего квартала Лунных Бликов. Этот район заканчивался большим парком с зелеными коврами лужаек и пышными шапками кустов и деревьев.

Май и Омарейл прогуливались по дорожке, когда перед ними возник высокий кирпичный забор с большим старинным зданием во дворе.

– Это детский дом, – объяснил Май, когда Омарейл спросила о назначении постройки.