Лечебное дело zyablikova

В-третьих, в "сезон" пёрлись нудные вальяжные москвичи со своих множественных дач и пьяные купальщики с Клязьминского водохранилища.

Всё это увеличивало нагрузку на мои хрупкие плечи в 2 раза, а если прибавить то обстоятельство, что "скорая" всю "травму-мелочёвку" везла в поликлинику, то станет понятно, что силы заканчивались задолго до конца приёма. Даже малейшая задержка, хоть на 5 минут, ломала хребет верблюду, и становится понятным, что уйти с приёма вовремя, минута в минуту, становилось не капризом, а жизненной потребностью!

Но самой главной проблемой стали регулярные запои моего "смежника", Валерия Витальевича М., которого мы между собой называли "Валера-тепловоз" или "Валерон".

Валерон был на пять лет старше и прекрасный врач. Как специалист, он превосходил меня во многих отношениях и давным-давно перерос масштаб амбулаторного приёма. По идее, именно ему надо было занять место завтравмой, а не 65-летнему деду, который только орал на всё, что шевелится и гордился собой бесконечно. Конечно, это далеко не единственная причина, почему Валерон пил – там ещё были серьёзные нелады с женой, которую он одновременно ненавидел, любил и боялся.

Как бы то ни было, но мой коллега и напарник пил, и пил, собака, злокачественно, запоями. Причём, запои у него случались исключительно на рабочем месте. Если что и приводилось в качестве причины, так это "понимаешь, я вчера с женой поругался…" Но ругался Валерон с женой постоянно (хотя та была очень тихая и очень милая женщина, врач акушер-гинеколог), а запои у него случались циклично, сперва раз в месяц, потом раз в три недели, потом в две недели, и, как объявляют в таких случаях в подмосковных электричках, "далее – везде!"

Дома напиваться не разрешала жена.

Поэтому мой Валерон, приходя с утра на работу в 08.00, либо лез в свои запасы и, "накатив первые пятьдесят" в 08.05, принимался принимать. Либо, не найдя ничего в запасах, шёл ко мне:

– Слышь, у тебя "есть?" Понимаешь, я вчера с женой поругался…

Как правило, у меня "было". Больные носили всякую дрянь – эрзацконьяк "Старый Кенигсберг", водка «Зелёная марка», армянский коньяк "Арарат", горилка "Немирофф" на берёзовых бруньках, водка "Парламент" которая "очищено молоком". Всё в пределах 500 рублей за 0.5. Разумеется, такую гадость я никогда не забирал домой, а либо раздавал медсёстрам и санитарке, либо спаивал Валерону. Тот мог пить, что угодно, без закуски и вперемешку.

В те редкие дни, когда у меня "не было", а по моим рассчётам, должно сегодня потребоваться, я, идя на работу, покупал в супермаркете. Тогда торговали круглосуточно, а брал я обычно 0.5 медовухи за 140 рублей.

Сам я её ни разу не пил, эту медовуху, но Валерон никогда не отказывался. Выпив первые 50 грамм, он немного светлел и начинал принимать, как трактор. Минут через 15 прибегал за добавкой, после которой начинал светиться изнутри… и "далее-везде". 0.5 мой коллега обычно уговаривал к 10.00, но к тому времени у него уже у самого "было", точнее, "появлялось" (т.н. "пузырный занос"). До конца дня он выжирал ещё 0.5 но ничего такого по М. заметно не было, здоровый 50-летний мужик-травматолог!

Только морда алела пастельными градиентами.

Никто из больных не то, что не возмущался, но ничего по этому поводу не высказывал. Хотя вонь ("выхлоп") от медовухи стояла (стоял), что называется, "конкретная (ый)".

На второй день запоя Валерон приходил, как штык и, едва переодевшись, прибегал ко мне, дыша, как лось:

– Привет. У тебя "есть" сегодня? Я только 50 грамм выпью, а то работать вообще не могу. Я бы купил, но жена утром все деньги из карманов вытряхнула, только сотню на автобус оставила…

– Валера, я тебе бутылку вот здесь, за ширмой поставлю…

– Не, я только 50…

Как говорится, "между первой и второй…" и 10 минут не проходило, как Валерон снова деловито прибегал огнедышащим лосём, и, ни слова не говоря, выпивал ещё 50. Он всегда делал это только в моём кабинете.

На второй день ему вполне хватало 0.5, даже 0.3. В 10 часов приходила его медсестра.

– Всё, ушёл Валерий Витальевич!

– Как "ушёл?" в смысле, он что, совсем ушёл?

– Да, переоделся и ушёл.

– То есть, он так ушёл, что больше сегодня принимать не будет? А больные? У него же там полный коридор сидит.

– Ничего не сказал. Просто ушёл, и всё… а больные наши все к вам пошли. Давайте, мы с Таней (это моя медсестра) вдвоём с вами будем, она здесь, а я в перевязочной!

Ну, как вам это понравится? За 5 часов до конца приёма доктор берёт и уходит, причём, никто его не останавливает!

Пьяному и море по колено, вестимо. Как говорил мой сокомнатник на курсах по нейрохирургии Андрюха из города Запорожье: "пей, и всё будет нормально!"

По рассчёту, мой приём сегодня (да и завтра, а скорее всего, и послезавтра) увеличивался, таким образом, на 25-30 человек. Даже с двумя медсёстрами уложиться в часы приёма было нереально. Это при том, что "мои" больные не должны были страдать ни в коем случае!

А две очереди, совместившись, уже вовсю ругались между собой, кому идти первым…

Немолодой специалист-2