Лед твоих объятий

Я удивленно посмотрела на мужа, а тот презрительно усмехнулся и добавил:

— Да, как знакомо. Девушка, лишившаяся невинности задолго до свадьбы.

— И что в этом плохого?

— А вы полагаете, ничего?

— Я полагаю, что сейчас на подобные мелочи никто не обращает внимания. И мужчинам абсолютно все равно, был ли кто-то у их избранницы до свадьбы или нет.

— Да? Какое наивное заблуждение. Не знаю, кто как, а я хочу быть твердо уверен в том, что мне не подсунут чужого ребенка, выдавая его за моего.

— Что?

— Не нужно столько наигранного возмущения, миледи.

— Ты что, думаешь, что я все подстроила?

— Не исключаю такой возможности, — абсолютно серьезно произнес Кимли.

— Да, пошел ты.

Я вскочила с постели и схватила злосчастное платье, пытаясь прикрыться. Абсурдность происходящего не укладывалась в голове.

— Больно ты мне нужен. Если бы я хотела выйти замуж, уж поверь, мне не пришлось бы прикладывать столько усилий.

— Неужели? — иронично спросил Кимли. — Ладно, все это уже не имеет значения, — нахмурился он. — Что сделано, то сделано. От вас я требую только одного — не позорить мое имя. Гулящая жена — не лучшее, что может случиться в жизни.

— А я тебе не жена. Брачной ночи не было, так что…

Я не договорила. Горло сжал спазм. Шарг.

— Хорошая попытка, — издевательски протянул Проклятый. — Только в нашем с вами случае, дорогая, это не работает. Кровный союз нерасторжим, правда, если вы так хотите, мы можем его подтвердить, но не раньше, чем я пойму, что вы не беременны.

— Не нужно мне никакое подтверждение. Тем более что то, что было, не впечатляет. Видно, слухи врут, или ты за четыреста лет растерял все навыки обращения с женщиной.

Я не смогла удержаться от язвительной улыбки, скрывая за ней обиду и разочарование. Не дождется он моих слез.

Кимли ничего не ответил, только посмотрел с иронией и спокойно вышел из комнаты.

Вот же, Проклятый.

Я со злостью зашвырнула в кресло ни в чем не повинное платье и уставилась на дверь, за которой скрылся муженек. Неудовлетворение, сжигающее внутренности, никуда не делось. Доргов Кимли.

И чего он так разошелся? Нам же было хорошо.

Шарг.

Уязвленная гордость подталкивала на необдуманные шаги, но я решила успокоиться и не вестись на эмоции. Я найду возможность отомстить этому подлецу. Он еще узнает, на что способна разгневанная женщина. Но это все потом. А сейчас — холодный душ. И как можно скорее, пока магия не вырвалась из-под контроля.

Он закрыл портал и огляделся. В старом кабинете Ругдена ничего не изменилось. Высокие шкафы, заставленные древними фолиантами, громоздкий письменный стол, с истертой деревянной поверхностью, знакомые скрипучие половицы, отозвавшиеся на его шаги громким стоном, глубокое кресло, в котором он раньше так любил сидеть.

Подойдя к окну, он уставился на освещенный неоновым светом двор. Если бы не этот свет, можно было бы поверить, что время повернуло вспять, и он снова оказался в прошлом, в том мире, где все было привычно и понятно. Вековые дубы, древние каменные стены, водонапорная башня в зарослях орешника, массивные темные ворота.

Все прежнее. И все иное.

Сердце больно сжалось.

Он и сам не мог бы сказать, что заставило его прийти сегодня в старый замок.

Ностальгия… Одиночество. Щемящая боль, засевшая в душе. Желание забыться. Перед глазами снова встало растерянное лицо жены, обида, плещущаяся в глазах, закушенная губа. Дорг подери, девчонка была на редкость хороша. Но вот то, что для нее таинство брака ничего не значит… Что случилось с миром?

Он тяжело вздохнул. Вот уж не думал, что снова окажется в старом замке. В тот раз, когда Ребекка открыла перед ним дверь, предлагая переночевать в бывшей спальне Арта, он отшатнулся под шквалом воспоминаний, всколыхнувшихся внутри. Широкая супружеская постель, портреты Артура и Энн, изящное ореховое трюмо… Нет, эти вещи, хранившие на себе отпечаток их владельцев, вызвали в нем слишком сильные эмоции. Тогда он думал, что никогда не сможет переступить порог прошлого, но сегодня ночью ему ужасно захотелось попасть в Ругден и хоть ненадолго вернуться в свою прежнюю жизнь.

Он оперся лбом о холодное стекло и закрыл глаза.

Тяжело было ощущать себя чужим в новом мире. Еще и этот брак… И почему он не согласился с предложением Ребекки не афишировать их невольные отношения? Был бы сейчас свободен, как ветер. Нет же, не удержался, повелся на эмоции. Сумела эта девчонка задеть его за живое. Решил поступить ей на зло. А может, дело в другом, и он не готов был расстаться с единственным человеком, который вызывал у него такие яркие эмоции?

Тихий звук открывающейся двери заставил его прошептать заклинание невидимости.

— Вот, не было нужды, — послышалось недовольное ворчание, и в комнату вошел старик в каком-то нелепом засаленном халате. — Иди, иди, — передразнил он кого-то. — Карга старая, все ей что-то мерещится. Ну, кто сюда может забраться? Кому такое в голову придет?

Яркий луч какого-то устройства, пляшущего у смотрителя в руках, скользнул по стенам, выхватывая из темноты позолоченные корешки книг, пыльный диван, потрепанный ковер на полу.