Ледария. Кровь и клятва

Что пытался ответить герцог, Кэларьян уже не слышал. Как в бреду спустился он с крутой лестницы вместе с целой толпой советников. Как это могло случиться? Еще три недели назад и Адемар, и Лотпранд были живы, их свечение ровно горело в Светлом мире. А король был достаточно силен, чтобы протянуть еще год или два — тело его снедала болезнь, но дух оставался крепок. Некоторые полагали, что принц Сейтер хочет взять город хитростью, но были и те, кто верил словам Эштона. На пути во дворец Кэларьян мог думать только об одном — он должен коснуться свечения каждого из Саврайсов, прямо сейчас. Шум и толкотня на улицах мешали сосредоточиться, он сбивался на каждом шагу, проклиная себя за то, как распустился за эти десять лет. Чего он, собственно, ждал? Что ему дадут время набрать форму?

За вторым кольцом стен Кэларьян отстал от советников и нырнул в темный переулок, чтобы настроиться на тонкую работу разума. Он прислонился к шершавой стене и взялся за каменный выступ, чтобы не упасть, когда поток подхватит его и вырвет из реальности. Когда дыхание его выровнялось, а чувство падения притупилось, он оказался в Светлом мире, оглядываясь в поисках знакомых свечений.

Увиденное говорило и за, и против слов Эштона. Вилиам держался за жизнь едва видимым светом, он угасал, и в том, что престол скоро займет наследник, не могло быть сомнений. Свечения принца Лотпранда не было видно, и это значило, что он действительно мертв. Но принц Адемар, которого Эштон назвал погибшим, все еще испускал слабое сияние, пусть и не похожее на то, что помнил Кэларьян. Ровное и мощное, теперь оно потускнело и трепыхалось, как рваный клубок. Принц либо сходил с ума, либо был тяжко ранен. Свет шел неровными волнами, закручивался вихрями и болезненно сжимался, как рожки потревоженной улитки. Кэларьян видел такое однажды у животных, задетых формулами Посвященных — изменяя материю, они оставили свой след на всем, чего коснулись. Значит ли это, что там был Посвященный? Кэларьян напрягся, чтобы увидеть тех, кто мог быть рядом с принцем, но обнаружил лишь одну фигуру, связанную с тем узами крови. Она не была похожа на тех Саврайсов, которых знал Кэларьян, а значит, это мог быть сын Адемара. Это свечение горело также слабо, но намного ровнее.

— Магистр? — чей-то голос выдернул Кэларьяна из Светлого мира, как поплавок из воды. Мальчик с мешком за плечами обеспокоенно вглядывался в его лицо. — Вам плохо?

Кэларьян не ответил, сорвался с места и выбежал на главную улицу. Герцог и советники уже скрылись во дворце, теперь они до хрипоты буду спорить, обвиняя друг друга в растратах. Расходы Торпа на оборону все время сокращали за ненадобностью, запасов продовольствия хватит всего на два месяца осады. Кэларьян был уверен, что споры быстро перейдут с обвинений на сбор дани. Все это его не интересовало.

Быстро, как только мог, он проковылял за третью стену, спеша домой. Колено ныло, несмотря на дозу альвады, которой с ним любезно поделился придворный лекарь. За это еще придется поплатиться мертвым сном и болью в голове, но сейчас он мог ходить и даже бежать легкой рысью. От того, как быстро он уговорит Карланту покинуть город, зависело теперь очень многое. Пехота займет все дороги и глорпке нужно собираться немедленно, чтобы вовремя проехать на юг. Сердце сжималось при мысли, что будет, если она наткнется на этих бандитов, но, если стены города не выдержат, внутри может быть ещё хуже.

Дома его ждал новый удар. Слуга сообщил, что Карланта ушла — выбралась из кухонного окна, с собой у нее был лук. За попытку остановить ее Навард получил оплеуху и больше ничего не хотел знать. Гансвард отправился на поиски и еще не вернулся. Вместе с этой новостью пришла другая — всадники за городской стеной спешились и построились в боевые порядки. У них были лестницы и достаточно лучников, чтобы идти на штурм, не ожидая подмоги и осадных машин. Кэларьян не смог бы обвинить их в легкомыслии, даже если бы хотел. Торпийцы давно размякли и не тренировались, за стенами следили плохо. Деревянные галереи наверху сохранились только на востоке, и те, кто будет стрелять со стен в центру и с запада, сами попадут под огонь. Если сиру Эштону и не хватит сил, чтобы разом одолеть город, его попытка будет стоить жизни многим защитникам.

Так что теперь Кэларьян мчался по улицам, проталкиваясь сквозь отряды ополченцев, спешащих на стены, и сквозь потоки людей, искавших убежище под сводами айстианских храмов. Толчея у внешних ворот была просто невозможной — место, необходимое для солдат, уже давно застроили, наплевав на военные предписания. На стене мелькали лучники, но не было никакой возможности разглядеть среди них Карланту. Кэларьян с боем ринулся к караулке, где мелькал над головами жезл командира стрелков.

— Капитан! — крикнул он, увязнув в толпе ополченцев.