Леди-чертовка

Слава богу, Джорджиана уехала на зиму: как бы она негодовала из-за того, что присутствие Уэста уничтожает в доме последние следы траура! Нет, Генри не был забыт, но воспоминания о нем больше не связывались с мраком и скорбью. В особняке Клэр по-прежнему чтили его память, но теперь здесь ощущалось веяние новой жизни. Никто и ничто не заменит Генри, но теперь Феба ощущала, что в ее сердце хватит места для новой любви. Да и не могло быть иначе.

По утрам Уэст вставал рано, съедал сытный завтрак, а затем отправлялся к кому-нибудь из арендаторов. В первый день Феба поехала вместе с ним, но скоро стало ясно, что ее присутствие стесняет арендаторов: с ней они держались чересчур почтительно, нервничали и не могли говорить откровенно.

– Как я ни наслаждаюсь твоим обществом, – заметил Уэст, – но придется тебе позволить мне разговаривать с ними наедине. Много лет они не общались напрямую ни с кем из Ларсонов, и теперь ни за что не станут говорить свободно в присутствии хозяйки поместья.

На следующий день, когда он выехал один, результаты оказались куда лучше. Уэст встретился с тремя крупнейшими арендаторами в поместье: они поделились с ним различной ценной информацией и пролили свет на одну из загадок бухгалтерии.

– У твоего поместья любопытная проблема, – заметил Уэст, вернувшись после обеда и обнаружив Фебу в зимнем саду с котятами. Все утро он ездил верхом и бродил по полям, однако был полон энергии. От него пахло осенней свежестью, потом, почвой и лошадью – не слишком романтичное, но чудесное сочетание.

– Право, мне хватило бы и самых обычных проблем, – ответила Феба, наливая ему стакан воды.

Поблагодарив, он жадно его осушил, пролив несколько капель себе на шею. Феба на мгновение замерла: сразу припомнилось, как прошлой ночью он вздымался над ней, и капли пота вот так же стекали ему на грудь с мускулистой шеи.

– Сегодня я видел чертовски красивые земли, – сообщил он, поставив пустой стакан на стол. – Теперь понимаю, почему урожаи пшеницы у тебя выше, чем я ожидал, несмотря на примитивные земледельческие методы арендаторов. Но избежать инвестиций не удастся: придется вложить деньги в осушение больших участков полей и взять напрокат паровую машину с культиваторами, чтобы разрыхлить всю эту тяжелую глину. Твои поля никогда не обрабатывались глубже, чем на несколько дюймов. На протяжении столетий почву утаптывали копыта лошадей, она уплотнялась под собственной тяжестью, поэтому сейчас растения с трудом укореняются. Но есть и хорошая новость: как только землю удастся разрыхлить и насытить кислородом, урожаи увеличатся вдвое.

– Отлично! – радостно воскликнула Феба. – Это и есть любопытная проблема?

– Нет, к любопытной я сейчас перейду. Помнишь те загадочные записи в книге учета урожая? Напротив фамилий некоторых арендаторов стоят четыре разные цифры за раз.

– Помню.

– Дело в том, что на многих твоих пахотных землях до сих пор применяется система открытого поля, как в Средние века.

– Что это значит?

– Это значит, что, например, ферма мистера Мортона, где я побывал сегодня, состоит из четырех полосок земли, разбросанных на площади в четыре квадратных мили. Ему приходится переезжать от участка к участку и обрабатывать каждый по отдельности.

– Что за нелепость!

– Так невозможно работать. Вот почему большинство крупных землевладельцев давным-давно покончили с системой открытых полей. Тебе нужно будет найти способ объединить все площади и распределить их так, чтобы каждому арендатору достался один участок приличной площади. Но это не так просто, как может показаться.

– Мне это совсем не кажется простым, – мрачно заметила Феба. – Придется пересмотреть все договоры аренды.

– Я подыщу тебе опытного третейского судью.

– Многие арендаторы откажутся брать новый участок, если он уступает соседнему.

– Уговори их вместо земледелия заняться скотоводством. Это будет выгоднее и для нас, и для них. Мясо и молоко сейчас дороже зерна.

Феба вздохнула, снедаемая раздражением и тревогой.

– Очевидно, ни Эдварду, ни его отцу это поручать не стоит – ведь ни тот ни другой до сих пор не считали нужным спрашивать моего мнения. – Скорчив недовольную гримасу, она взглянула на него. – А ты не мог бы этим заняться? Может, я смогу тебя нанять? На неопределенный срок? Сколько это будет стоить?

Уголок его рта дернулся в усмешке, но взгляд остался жестким и невеселым.

– Моя номинальная стоимость невелика, но имеются скрытые расходы.

Феба подошла ближе, обняла его и положила голову на грудь. Он заключил ее в объятия, прижался подбородком к ее макушке и пообещал:

– Я помогу, сделаю все, что нужно.

Руки ее блуждали по его потрясающему телу, теперь такому знакомому. Вот она смело опустила руку вниз: ладонь легла на застежку его брюк, где мягкая шерстяная ткань натянулась под давлением твердой выпуклости. Дыхание Уэста сделалось неровным. Взглянув ему в лицо, Феба увидела, что черты его смягчились, взгляд потеплел и затуманился желанием.

– Как жаль, что приходится ждать до ночи! – произнесла она дрогнувшим голосом.