Леди и вор

– А еще его любят женщины. Они очень хорошо чувствуют, и ведь богиня – тоже женщина… Думаю, не ошибусь, если предположу, что ни с одной из подружек он не ссорился всерьез. Эта Кристина могла позвать стражу лишь ради удовольствия полюбоваться на сбежавшего жениха в пыточной – но нет. Она провела его мимо охраны и ловушек, вручила свитки и была так любезна, что дотащила до батискафа. Разве не прелесть? Не говоря уж о том, что мы умудрились явиться в единственный день, когда местный дракон отлучился. – Ливси восхищенно покачал головой и поймал мрачный взгляд капитана. – Он нужен нам, Эрни. Любой ценой нужен.

– Ты едва его не убил,– с долей ехидства напомнил капитан. Доктор пожал плечами:

– Я извинился. И извинюсь еще раз, когда он будет в состоянии меня выслушать. Опережая ваш вопрос, капитан – знать обо всем этом он, разумеется, не должен. Но с этого дня нам придется сдувать с него пылинки, до тех пор, пока нам снова не понадобятся его услуги.

– И поэтому ты хочешь рассорить его с Анной, – хмыкнул капитан. – Не лучше ли взять ее с собой? Я-то вижу, как он на нее глядит. Да и твоим приятелям она может пригодиться, для этих ваших экспериментов… Что? Черт, Арчи, не надо на меня так смотреть!

Доктор медленно вздохнул и заставил себя разжать кулаки. Эрни был прав, но… Нет. Эти янтарные глаза слишком о многом ему напоминали, чтобы он мог так с ней поступить. Да и как бы он потом смотрел в глаза графу? Ведь других переводчиков с древних языков в Ордене нет, а работа со свитками не терпит неточностей…

– Леди Аннабель, – глухо и тяжело проговорил он, – вернется в Лондон. И мы не станем вспоминать, что она вообще здесь была. Именно из-за моих… приятелей. Надеюсь, мистера Даррела устроит замена.

Он резко поднялся, и Эрни, уловив намек, тоже встал.

– Нам необходимо составить список закупок в Бербере. Займитесь этим, капитан. Я вас больше не задерживаю.

Глава 29, в которой приходят призраки прошлого

Когда за капитаном закрылась дверь, Ливси опустился в кресло и закрыл лицо ладонями. Слова Эрни зацепили его неожиданно глубоко, одной мысли о том, что Аннабель может попасть во власть деятелей из Ордена, хватило, чтобы вывести его из равновесия.

Нет, никаких экспериментов. Не с ней.

И эти янтарные глаза. Боги, как же она похожа на ту, чье имя он уже много лет не произносил вслух!

Повинуясь безотчетному желанию, доктор сделал медленный вдох, и слово, тихое и нежное, как аромат жасминового цветка на рассвете, сорвалось с сухих губ:

– Ясмин…

***

Будто не было этих двадцати восьми лет без нее. Доктор помнил каждую мелочь, порой, в редкие минуты отчаянья, проклиная феноменальную драконью память.

Его родители были богатыми торговцами, поставщиками манчестерского хлопка. Их корабли курсировали, словно трудолюбивые муравьи, от Англии до Касабланки и переправляли грузы в Фес, где прошло детство Арчибальда. Родину он почти не помнил, берега туманного Альбиона он покинул в возрасте трех лет, здесь даже драконья память не сильно помогла бы. Марокко стало его вторым домом. Он учился в медресе Бу-Инания, постигал науки, в отсутствие Чарльза Ливси – отца, уже мог управлять некоторыми делами, его готовили в преемники семейного дела. Единственный сын, наследник, надежда родителей. Его ждало перспективное будущее.

Пока он не встретил ее – дочь местного кожевенного короля, уважаемого дракона. Смуглокожая, черноволосая с яркими нереальными глазами цвета янтаря с зеленым ободком, утренняя звезда над пустыней – Ясмин.

Он прибыл вместе с отцом с деловым визитом к Маулай аль-Хасану, договориться о поставках кож из Феса в Англию, где и встретил ее. Им было по восемь лет.

Аль-Хасан не был обычным мусульманином, его откровенно недолюбливали за пренебрежение традициями, что не удивительно – они не знали, что Маулай дракон, а драконам людские религии безразличны. Они могли представиться кем угодно, веками жить среди людей и не перенимать правил, даже откровенно их презирать. Зато нетипичный мусульманин легко находил и заводил знакомства в Америке и Европе. В доме кожевенного короля проходили светские приемы, а его жены не прятали лиц, не были покорными. Арчибальд с отцом смотрели на всех четырех с благоговением. Женщина, способная выносить дракона, неприкосновенная и почитаемая – одна из них, но какая, не знал никто. Детей у кожевенного короля было много и все девочки: от новорожденной до почти взрослой, двенадцатилетней. Чарльз Ливси однажды обмолвился, дескать Аль-Хасан очень добр к человеческим детям и по настроению удочеряет сирот. При этом подчеркивает, что ему все дети родные. Тон, которым он это говорит не подразумевает возражений, если только вы не хотите попасть на зуб к пещерному дракону.