Леди, лёд и пули

— Ты забыл про меня, Сэм, — сказал Карелла.

— Не важно. Это был типичный кокаин. Когда я использовал хлорид золота с кислотой, я получил кристаллы, которые образовывались из аморфной… ну, не важно. Это также характерно для кокаина.

— Итак… Ты хочешь сказать, что вещество, которое было обнаружено на дне сумки, является кокаином?

— Я хочу сказать, что оно весьма смахивает на кокаин. Я не могу ответить тебе однозначно, Стив, не проведя целый ряд дополнительных опытов. Но само вещество кончилось, прежде чем я мог продолжить. Но если тебе будет легче… Ты ведь ищешь некую связь через наркотики, верно я понимаю?

— Да.

— Мы нашли кусочки марихуаны, а также семена марихуаны на дне сумки. В дамские сумочки попадает любое дерьмо.

— Хорошо, спасибо, Сэм.

— Возможно, тебе пригодится информация, что девушка жевала резинку без сахара?

— Нет, не пригодится.

— В таком случае я не буду указывать, что она жевала резинку без сахара. Счастливо, Стив. У меня тут пули, извлеченные из семерых, убитых сегодня полицейскими.

— Что? — спросил Карелла, но Гроссман уже повесил трубку.

Гроссман стоял, улыбаясь, не выпуская из руки трубку, которую положил на аппарат. Он поднял глаза, услышав, как открывается дверь. К его удивлению, вошел Берт Клинг. Он удивился не тому, что Клинг явился к нему в лабораторию. Он удивился тому, что всего десять секунд назад он разговаривал с другим полицейским из 87-го участка. Учитывая теорию вероятностей, Гроссман должен был бы догадаться, что… Ладно, не важно.

— Заходи, Берт, — сказал он. — Как дела?

Он знал, как дела. Все в департаменте знали, как дела. Берт Клинг в августе нашел жену с любовником в постели, вот какие дела. Он знал, что Клинг с женой теперь разведены. Он знал, что Карелла волнуется о нем, потому что Карелла делился своими волнениями с Гроссманом, а тот предложил, чтобы Карелла поговорил с одним из психологов в департаменте, который, в свою очередь, посоветовал Карелле уговорить Клинга прийти к нему самому, в чем Карелла не сумел убедить Клинга. Клинг нравился Гроссману. Конечно, в 87-м участке кое-кто не нравился Гроссману, но таких было мало. Например, Паркер. Паркер определенно ему не нравился. У него был дурной характер, и он был ленив — такой человек мог вызывать отвращение. А вот Клинг очень нравился Гроссману, и ему было неприятно, как он выглядел. Словно только что вышел из тюрьмы штата в Кастлвью — в гражданской одежде не по размеру, которую ему бесплатно выдали вместе с бумагами об условном освобождении и чеком на получение минимальной зарплаты. Словно ему нужно было побриться, хотя светлая щетина на щеках и скулах Клинга была не так заметна, как если бы он принялся отращивать бороду. Словно тащил на плечах неподъемную ношу. Словно его глаза были немного влажные, и он сейчас расплачется. Гроссман заглянул ему в глаза, когда они пожали друг другу руки. Правильно ли делал Карелла, что волновался? Верно ли, что Клинг выглядел так, словно в один прекрасный день примется жевать табельное оружие?

— Итак, — улыбаясь, сказал Гроссман. — Что тебя привело сюда?

— Несколько пуль, — сказал Клинг.

— Опять пули? У нас сегодня утром произошло повторение резни Валентинова дня, — сказал Гроссман. — Семеро ребят убиты в гараже на Нижней платформе. Убийцы были переодеты полицейскими. Надо признать, сделано с чувством стиля, но для нас это лишняя работа в воскресные дни. Какие у тебя пули?

— Мы получили донесение об убийстве вчера на шоссе Сильверман-роуд, — сказал Клинг. — Жертву звали Марвин Эдельман, убит из огнестрельного оружия. Я обратился в морг, чтобы отправляли, что обнаружат, к вам. Я думал, что надо сказать об этом.

— И ты приехал ко мне специально ради того, чтобы сообщить, что скоро ко мне прибудет несколько пуль? — спросил Гроссман.

— Нет, я просто был рядом.

Гроссман знал, что здание суда по уголовным делам было соседним, и он было предположил, что Клинг приехал по судебным делам. Впрочем, по воскресеньям работал только один суд: по предъявлению обвинения тем, кто был арестован накануне. И тогда Гроссман вспомнил, что часть «консультация психолога» переехала в новое помещение на третьем этаже здания. Неужели Карелла в конце концов уговорил Клинга пойти на консультацию по поводу своей депрессии?

— Ну, так что заставило тебя приехать сюда в воскресенье? — спросил Гроссман как бы невзначай.

— Ко мне вчера приходила одна дама, ее муж… Ну, это длинная история, — сказал Клинг.

— Расскажи, — сказал Гроссман.

— Нет, тебе и так хватит забот с пулями, — сказал Клинг. — Пожалуйста, не пропусти ничего, что придет из морга. Имя убитого — Эдельман.

— Мой кореш, — пошутил Гроссман, но Клинг не улыбнулся.