Леди, лёд и пули

— Да? — произнес Мур. У него по-прежнему был озадаченный вид.

— Мистер Мур, — сказал Карелла, — последний раз, когда мы говорили с вами, мы спрашивали, имела ли Салли Андерсон отношение к наркотикам. Вы сказали нам…

— Ну, на самом деле я не помню в точности, что…

— Мы спросили, в частности, была ли она связана с наркотиками? И на этот вопрос вы ответили «нет». Мы также спросили, занималась ли она еще какой-либо противозаконной деятельностью, и вы также ответили «нет».

— Правильно. Насколько мне известно, Салли не была связана с наркотиками и не занималась никакой противозаконной деятельностью.

— Вы по-прежнему утверждаете это?

— Да.

— Мистер Мур, четыре различных человека на сегодняшний день поведали нам, что Салли Андерсон нюхала кокаин на той вечеринке.

— Салли? — Он затряс головой. — Нет, извините. Я не могу поверить в это.

— Вы ничего не знали про эту ее привычку?

— Видите ли, кокаин не дает привыкания. Я говорю только строго с точки зрения физиологии. Абсолютно никаких нет признаков того, чтобы возникала потенциальная зависимость от чистых эфиров. Никаких вообще.

— А как насчет психологической зависимости?

— Ну, это другое дело. Но когда вы спросили, была ли у Салли привычка…

— Мы спросили, знали ли вы про эту ее привычку, мистер Мур.

— Я делаю исключение для слова «привычка», вот и все. Но как бы то ни было, в ответ на ваш вопрос я скажу, что не верю, что Салли Андерсон употребляла кокаин. Как и другие наркотики, если на то пошло.

— А как насчет марихуаны?

— Марихуану я не считаю наркотиком.

— Мы обнаружили волокна и семена марихуаны в ее сумочке, мистер Мур.

— Это очень вероятно. Но, как я сказал, я не считаю марихуану саму по себе наркотиком.

— Мы также нашли остатки кокаина.

— Это удивляет меня.

— Даже после того, что мы рассказали вам про вечеринку?

— Я не знаю, кто сказал вам, что Салли нюхала кокаин…

— Хотите услышать их имена?

— Да, если можно.

— Тина Вонг, Тони Асенсио, Майк Ролдан и Лонни Купер.

Мур тяжело вздохнул и покачал головой.

— Не понимаю, — сказал он. — У меня нет оснований не доверять вам, но…

— В вашем присутствии она никогда не употребляла кокаин, так?

— Никогда.

— И это полная неожиданность для вас?

— Да. Я просто поражен.

— Мистер Мур, когда вы встречались с мисс Андерсон, случалось ли вам видеться с ней по воскресеньям?

— По воскресеньям? — повторил он, и в эту минуту зазвонил телефон. — Извините, — сказал он и поднял трубку. — Алло! — сказал он. — Привет, мама! Как ты поживаешь? — сказал он и умолк, слушая ее ответ. — Нет, ничего нового. Вообще тут у меня сидят два детектива. Те, что работают над этим делом. Нет, еще нет. — Он снова замолчал на несколько секунд. — По-прежнему очень холодно, — сказал он. — А у тебя там как? Ну, мама, шестьдесят восемь градусов по Фаренгейту — это не холодно, на мой взгляд. — Он закатил глаза к потолку и затем сказал: — На самом деле я не уверен. В настоящее время у меня сессия. Может быть, когда будут весенние каникулы, посмотрим. Я знаю, что давно уже не приезжал, мама, но… Ну, август был не так давно. Нет, восемь месяцев не прошло, прошло только шесть месяцев. Даже меньше шести месяцев. Ты хорошо себя чувствуешь? Как твоя рука? Вот как? Мне очень жаль, что так случилось. И ты к нему пошла? Ну, и что, он сказал, это было? Ну, вероятно, он прав. Мама, он ортопед, конечно, он должен разбираться в этом лучше меня. Что? Ну, мама, пока нет… Спасибо тебе, но я еще не стал врачом. Пока еще нет. Мое мнение почти ничего не стоит. Ну… Угу… угу… Ну, если тебе приятно думать, что я спас жизнь тому мальчику, очень хорошо. Но от этого я еще не врач. Да, любой человек мог сделать то же самое. Прием Геймлиха. Геймлиха. Мама, какая разница, как пишется это имя? — Он снова закатил вверх глаза. — Мама, но я действительно больше не могу разговаривать, у меня сидят детективы… Что? Да, я скажу им. Я уверен, что они делают все от них зависящее. Но я им скажу тем не менее. Да, мама. Я тебе скоро позвоню. До свидания, мама.

Он положил трубку, вздохнул с облегчением, обернулся к детективам и пояснил без надобности:

— Мать.

— Она еврейка? — спросил Мейер.

— Мать? Нет-нет.

— А говорила, как еврейка, — сказал Мейер и пожал плечами. — Может быть, все матери — еврейки, кто знает?

— Ей одиноко одной, — объяснил Мур. — После того как умер отец…

— Очень сочувствую, — сказал Карелла.