Леди, лёд и пули

— Угу, — кивнул Картер со скептическим видом.

— Итак, мне удалось составить впечатление, — Карелла сложил ладони перед грудью, — что очень многим в шоу-бизнесе удалось разбогатеть на «льду».

— Конечно, говорят всякое на эту тему.

— А также и о том, как работает этот механизм. Пожалуйста, поправьте меня, если я ошибаюсь. Итак, кто-то в кассе откладывает билетик и потом продает его брокеру по значительно более высокой цене. Верно я говорю?

— Да, примерно так и получается навар. Или, как у нас говорят, «лед».

— Текущая цена билета на хорошее место в «Жирной заднице» — сорок долларов, — продолжил Карелла. — Это за место в середине шестого ряда. За каждое из тех самых двух мест, что вы так великодушно предложили мне.

— Да, — кивнул Картер с кислым видом.

— Сколько мест в партере бронируется на каждый спектакль? — спросил Карелла.

— Мы сейчас говорим про «Жирную задницу»?

— Или про любой другой мюзикл. Можно взять «Жирную задницу» в качестве примера, если угодно.

— У нас около ста мест в партере, которые мы бронируем на каждый спектакль, — сказал Картер.

— Кому достаются билеты на эти места?

— Некоторые получаю я как продюсер. Владелец театра получает некоторое количество. Получают билеты творческие работники, ведущие актеры, кое-кто из крупных инвесторов и так далее. Мне кажется, мы однажды обсуждали это, разве нет?

— Я просто хотел прояснить, — сказал Карелла. — Что происходит с теми билетами, если люди, для которых они забронированы, не являются за ними?

— Их отдают на распродажу в кассу.

— Когда?

— В нашем городе за сорок восемь часов до начала каждого спектакля.

— На распродажу кому?

— Кому угодно.

— Любому, кто придет с улицы?

— Ну, обыкновенно нет. Ведь это отборные места.

— Так кто их получает?

— Их обычно продают брокерам.

— По цене, напечатанной на билетике?

— Разумеется.

— Не разумеется, — сказал Карелла. — Вот тут-то и возникает навар под названием «лед», верно?

— Если кто-нибудь, связанный с шоу, занимается наваром на билетах, то — да. Здесь возникает «лед».

— Короче говоря, человек, который заведует кассой…

— Это наш менеджер труппы.

— Ваш менеджер труппы или кто-то другой берет эти невостребованные билеты на места в партер и продает брокеру — или нескольким брокерам — по цене, которая выше установленной за билет.

— Да, это называется «льдом». Разница между законной ценой за билет и тем, что получает за билет «снежный человек».

— Иногда двойную цену, так?

— Ну, я не знаю, как на самом деле. Как я сказал…

— Восемьдесят долларов за билет стоимостью в сорок долларов — такое возможно?

— Возможно. Если очень популярный мюзикл.

— Вроде «Жирной задницы».

— Да, но никто…

— И тогда брокер возьмет билет, за который он заплатил восемьдесят долларов, и продаст клиенту за сто пятьдесят, так?

— Вы уже говорите про «скальпирование». «Скальпирование» противоречит закону. Брокер театральных билетов может превышать обозначенную в билете цену только на два доллара за билет. Больше нельзя. Согласно закону.

— Но ведь есть брокеры, которые нарушают закон.

— В этом состоит их бизнес, но не мой.

— Кстати сказать, — заметил Карелла, — «лед» также противоречит законодательству.

— Он может противоречить закону, — сказал Картер, — но, по моему мнению, он никому не вредит.

— То есть это просто преступление без жертв, так? — спросил Мейер.

— На мой взгляд.

— Наподобие проституции, — уточнил Мейер.

— Ладно, проституция — это другой вопрос, — сказал Картер. — Девушек превращают в жертв, конечно. Но что касается «льда»… — Он пожал плечами. — Давайте предположим, что кто-то в кассе зарабатывает «лед». Такой человек не крадет места в партере, как вы знаете. Если билет стоит сорок долларов, он положит сорок долларов в кассу, прежде чем отдаст его брокеру.

— За двойную цену, — сказал Карелла.

— Это не важно. Главное — это то, что шоу получит сорок долларов, которое оно должно получить за билет. Шоу не теряет денег на билете. И инвесторы не теряют денег.

— Но люди, которые заняты в «ледяной» операции, зарабатывают кучу денег.

— Ну, не такую уж кучу, — сказал Картер и пожал плечами. — Сказать вам по правде, если брать некоторые спектакли, к каким я имею отношение, то ко мне приходили менеджеры и предлагали заработать «лед», но я всегда отклонял такие предложения. — Картер улыбнулся. — Зачем иметь неприятности из-за мелочи?

— Но вы сказали, что целая сотня мест…

— Верно.

— При наваре в сорок долларов за каждое место это составляет четыре тысячи долларов за спектакль. Сколько спектаклей бывает в неделю, мистер Картер?

— Восемь.

— Умножаем на четыре тысячи и получаем тридцать две тысячи в неделю. Это составляет примерно… Сколько, Мейер?

— Что? — произнес Мейер.

— В год.

— А-а… Около двух миллионов долларов в год. Примерно миллион шестьсот-семьсот.

— Это мелочи, мистер Картер?

— Ну, знаете, «лед» в шоу обыкновенно делится. Иногда на четыре-пять частей.

— Ну, скажем, делится на пять частей, — предположил Карелла. — Это все равно составляет примерно двести-триста тысяч долларов навара на человека. Это большие деньги, мистер Картер.

— Но за них не стоит идти в тюрьму, — сказал Картер.