– Ребекка, я хочу, чтобы ты, как только мы возвратимся в Лондон, взяла под контроль укладку моих личных вещей. Платья и шляпки, перчатки и драгоценности, кошельки, сумочки, несколько моих любимых книг и, разумеется, всё содержимое моего туалетного столика. Всё остальное нужно будет сложить в ящики и выставить на продажу, ты проследишь за этим. У меня самой заниматься этим времени не будет, я должна буду и со своими девочками обо всём переговорить, и с моим стряпчим встретиться, решить с ним вопрос о продаже моего городского дома, – сказала леди Тремейн.
– Конечно, миледи. А что с вещами мисс Анастасии и мисс Дризеллы? Их укладкой тоже мне заняться? – спросила Ребекка.
– Нет, этим уже занимается няня Пинч, я ей написала. Да, Ребекка, тебе придётся работать в тесном контакте с моим дворецким, Эвери. Следите оба за тем, чтобы всё делалось так, как я укажу.
– Да, но... – замялась Ребекка. – Что подумает обо мне мистер Эвери, да и другие ваши слуги, миледи? Мол, приехала девчонка откуда-то из деревни и распоряжается здесь как у себя дома. И из-за миссис Брэмбл наверняка расстроятся.
Об этом леди Тремейн совершенно не подумала.
– Ну... Эвери в принципе человек очень неплохой, а если он и почувствует себя при этом слегка уязвлённым, тут уж ничего не поделаешь. Ничего, переживёт, – ответила она и тут же переключилась на другие дела. – Послушай, Ребекка, нам с тобой столько дел ещё предстоит, столько дел! Я же ещё должна буду объявить своим слугам, что больше в них не нуждаюсь, а это так тяжело...
И она побледнела, чувствуя, что ещё немного и упадёт в обморок. Ребекка заметила это и сразу же захлопотала возле своей хозяйки.
– Миледи, что с вами, миледи? Присядьте! Мне кажется, вы переутомились. Так нельзя. А о своих слугах вы не волнуйтесь. Не думаю, чтобы кому-то из них так уж сильно захотелось ехать с вами в такую даль, поэтому они только рады будут, что вы их рассчитаете. – Ребекка даже командовать остальными слугами перестала, переключив на леди Тремейн всё своё внимание.
– Да, я думаю, ты права, Ребекка. Впрочем, я надеюсь, что няня Пинч с нами всё же поедет, хотя бы на первые несколько месяцев, пока мы будем обживаться во Многих королевствах.
Леди Тремейн присела в розовое бархатное кресло у окна, рядом с которым стоял маленький круглый столик.
– Приказать, чтобы вам принесли чай? – спросила Ребекка.
– Я знаю, Ребекка, что ты всегда проявляешь обо мне заботу, предлагая чай, но коль скоро ты теперь моя личная горничная, то запомни, пожалуйста, что я никогда не пью чай, только кофе. Да, только кофе, хотя это и не в английских традициях.
– Да, миледи, – кивнула Ребекка. – Я запомню.
И она сделала знак одной из горничных, чтобы та принесла кофе.
Горничная вышла из спальни, и тут же раздался стук в дверь.
– Это что, уже мой кофе принесли? Так быстро? – удивилась леди Тремейн.
– Нет, миледи. Мы с вами пока что всё ещё в Англии, где вещи в отличие от Многих королевств волшебным образом из воздуха не появляются, – улыбнулась в ответ Ребекка и пошла открывать дверь. На пороге с озабоченным лицом стояла леди Хакли.
– Дорогая моя, для тебя только что доставили это письмо от сэра Ричарда, – сказала она, обращаясь к своей подруге. – Должно быть, он отправил его прямо перед тем, как отплыть на своём корабле.
Леди Тремейн взяла у подруги письмо и прочитала его.
Леди Тремейн протянула письмо своей подруге, чтобы та тоже могла прочесть его.
– О, я думаю, тебе нужно немедленно спешить к нему, – сказала леди Хакли.
– Я и так уже спешу изо всех сил, но немедленно никак не получается. Как же мой дом в Лондоне? А как же девочки? Я ведь даже не успела предупредить их о том, что мы переезжаем. Сегодняшним вечерним рейсом! Так ведь это ещё билеты для всех нас нужно заказать на этот корабль!
Леди Хакли на минутку прищурилась, словно придумывала в уме какой-то план.