Ледяная княжна

– Знаешь, что меня всегда раздражало в вас, ледяных? – Он постучал пальцем по столу, не удержался, сжал холодную женскую руку. Сжал сильно, с наслаждением осознавая, что на тонкой коже останутся синяки. – Ваша абсолютная уверенность в своей правоте. Мните себя спасителями мира, не понимая, что этот мир не нуждается в вашем спасении. Оглянись вокруг, моя красавица. Люди рвут друг другу глотку за пару монет, гоняются за чужими женами и убивают за теплое место наверху. Они меряются друг перед другом домами, шубами, женами, и им глубоко плевать на правильных вас, защищающих их от проклятого. Проклятый давно стал для них сказкой, которой пугают детей, да удобной присказкой – и все. А вместе с проклятым сказкой стали вы. Еще немного, и ледяных забудут. Никто не будет помнить храбрых дев, сковавших кровью зло. Зря ты отказалась мне помочь добровольно, моя милая. Отличное бы вышло соглашение. Я выпускаю проклятого, мир получает то, что он заслуживает, а вы становитесь свободны от своей службы и живете себе мирно в горах. Все справедливо. И если кто-то останется недоволен, так есть ли нам дело, моя красавица, до этих червей, мнящих себя людьми и живущих ради нового платья и пары серег?

Азарт от своей правоты все больше овладевал им. Воображение рисовало сладостные картины, и успех надо было с кем-то разделить. Он положил ладонь на живот ледяной, медленно провел рукой до холмиков груди.

– Жаль, что ты не со мной. Мы бы нашли чем заняться, да?

Пальцы сжались, затем принялись поглаживать, уминать мягкую плоть. Он наклонился, коснулся губами уголка ее рта и тут же отпрянул. Укол холода был болезненным и неприятным.

– Твой выбор, красавица, – усмехнулся он, стараясь не показать разочарования. – Если передумаешь, я здесь. – И вышел, задернув штору. До последнего этапа надо было проверить весь материал.

Мы быстро доехали до вокзала. На этот раз вокзальная суета оставила меня равнодушной – привыкаю, а вот поведение Нуреи удивило. Бабушка направилась в левую часть вокзала, проигнорировав платформу, от которой отходил поезд домой.

– Быстрее, – поторопила она меня, ускоряя шаг.

Пришлось бежать следом. У начала платформы Нурея не глядя швырнула горсть монет служащему, тот ловко их поймал, не уронив ни одной, и в ответ на странную фразу: «Остановишь у Мертвого озера» – с готовностью отозвался: «Слушаюсь, ваша светлость!»

Поезд громко свистнул, призывая не медлить, и только мы вскочили в свободное купе, как он тронулся и бодро покатил в темноту. Фонари тихонько разгорались, становясь все больше похожими на желтых мотыльков, пойманных и привязанных к вагонам.

Нурея защелкнула задвижку на дверце, села удобнее и проговорила, глядя в проносящуюся тьму:

– Спросить ничего не хочешь?

– Хочу, – подтвердила я, – только вы все равно скажете ровно столько, сколько мне требуется знать.

– Умная девочка, – похвалила бабушка.

Я отвернулась, последовав ее примеру, как будто за качающимся желтым кругом света можно было что-то разглядеть.

В душе крепло раздражение. Опять куда-то потащили. Опять без объяснений, да еще и не стесняются подтверждать, что до ответов мне еще расти и расти. С одной стороны, я понимала правильность данной позиции, с другой… обида только копилась, и никакими доводами разума ее было не заглушить.

– Айрин, ты мне веришь? – спросила вдруг Нурея.

Я насторожилась. Начало разговора не сулило ничего хорошего.

– Смотря в чем.

– В том, что я никогда не причиню тебе вреда.

Я прикусила губу. «Не причиню» – это хорошо, но Нурея не сказала: «Не сделаю больно», а пользу можно и через боль принести. И если брать во внимание мое первое знакомство с даром и его проделками, то…

Похоже, меня ждет не легкая прогулка, как там сказала бабушка, к Мертвому озеру – кстати, весьма «оптимистичное» название, – а нечто малоприятное или даже опасное.

– Я могу отказаться? – решила я обозначить пути отхода.

– Не советовала бы. Хочешь научиться работать с даром, придется довериться. – Бабушка кинула на меня цепкий взгляд, и в желудке поселился комок льда. Страшно и одновременно волнующе.

Я облизнула пересохшие губы и уточнила:

– С даром?

– Да. Риск есть, не спорю. Но мне кажется, у тебя получится.

Заманчиво. Весьма заманчиво. Перестать быть неполноценной ледяной, понять наконец, что за зверь этот дар, и подчинить его себе. И никаких больше выпадений из реальности, когда сила, сидящая во мне, берет тело под свой контроль, а я потом дура дурой и ничего не понимаю.

Риск… Да мало ли было риска за последнее время? Как говорится, одним больше, одним меньше.

– Согласна, – выпалила я, пока сомнения не перетянули чашу весов на себя.

Бабушка расслабилась и улыбнулась, только глаза остались тревожно-серьезными. Неужели не была уверена, что соглашусь? И на что я только что согласилась?

Поезд тем временем начал притормаживать.

– Выходим, – поднялась бабушка, – подробности по ходу. Главное, ничего не бойся и слушай меня. У нас все получится.

Наш вагон остановился точно против маленькой платформы. Похоже, посетители здесь бывают не часто. Очередное место не для всех?