Ледяная княжна

Зачем я здесь? Надо было ответить кратко, но в голову лезла всякая чушь. Сказать, что бежала? Так почему не вернулась обратно. Сослаться на дар? Мм, не слишком вежливо ссылаться на подобные обстоятельства, особенно когда они стоят перед тобой.

– Драться, – сорвалось с языка прежде, чем я успела додумать вежливый ответ. Ну а на самом деле чем я, собственно, занималась всю дорогу, даже здесь ухитрившись сцепиться с Чариной.

– Вот и дерись! – прогремело над озером.

Голубая молния ярко сверкнула на солнце и пребольно ужалила в плечо. Не поняла…

Я дернулась, зашипела от боли, но все еще пребывала в состоянии ступора.

– Дерись! – Чудовище с белыми волосами, кажется, всерьез решило меня прикончить.

Вторая молния последовала за первой. Я не стала больше медлить, развернулась, чтобы тут же получить разряд ниже поясницы, зашипела – больно же! – и петляя как заяц рванула прочь.

Глаза слезились, во рту пересохло, но я мало обращала внимания на эти мелочи. Не до них, когда в тебя швыряются молниями. И каждая из них больнее предыдущей.

Голова еще не успела ничего толком сообразить, а тело уже среагировало – упасть, уйти перекатом. Залегла ничком в канаве, спрятавшись за соляными берегами.

Укрытие так себе, а главное, обидно: лежишь, как последний трус, и голову поднять не смеешь. Ну не умею я создавать щиты и молнии. Да и разве так учат? А где объяснения, где тренировки? Я просто лягу тут – и все. Вот не выдержит сердце, и что тогда?

Накатила злость. Меня, княжну, в канаве гнобить? Да не бывать такому.

Поднялась.

Ноги подрагивали, ладони сделались холодными как лед, и сердце звучно выстукивало в груди барабанную дробь.

Она медленно шла за мной, не торопясь, понимая, что деваться мне некуда.

И шестым чувством пришло осознание: если не придумаю сейчас что-нибудь в ответ, мне прилетит нечто серьезнее легкой молнии.

Сжала кулаки. Дар, где ты там прячешься? Сидишь тихой мышкой, да? Сколько раз я пыталась вызвать тебя на разговор, но ты упрямо отмалчивался, предпочитая действовать у меня за спиной.

А сейчас за спиной не получится, не те обстоятельства. Так что выбирай, либо умрем оба, либо начнем работать вместе.

Голову сжало тисками, затылок пронзила резкая боль, рот наполнился вкусом крови, и горизонт закачался перед глазами. Вдох-выдох.

Спокойно, княжна, спокойно. Любая сила – нелегкое испытание. Даже если эта сила дарована тебе Трехликим.

В голове замелькали чужие образы, и пришлось прикрыть глаза, чтобы не сойти с ума от раздваивающегося сознания. Перед глазами стояла соляная пустыня, а внутри набирала силу круговерть теней, образов, мыслей. Я потрясла головой, пытаясь совладать с калейдоскопом картин.

Удалось. Хоровод остался, но теперь в нем четко прослеживались отдельные, самые яркие образы.

Сидящая перед костром женщина в длинном плаще. Сердце сжимается от оглушающей любви и нежности к ней.

Темнота. Там явно кто-то есть, я слышу тяжелое дыхание, вижу, как ворочается черная масса в узком проходе, как нетерпеливо скребут когти по камню.

Боль. Ударяет плашмя по спине, заставляя изгибаться к ней навстречу и раскрывать рот в безмолвном крике.

Усталая радость. Еще одна победа, еще один день мир может спать спокойно.

Я видела их всех. Тех, кто владел даром до меня. Не меньше десяти ледяных внесли свой вклад в память моего дара. И я вместе с ними тысячу раз держала в руках меч, втыкая его в податливую плоть врагов. Я смеялась над болью, я срывалась в пропасть, я глотала слезы над телами сестер. Я знала, кто такая Тапорская дева и почему тогда враги подошли так близко, что до проклятого им оставалось с десяток метров. Знала и то, что оставшиеся в живых ледяные пожертвовали собой, своей смертью превратив все живое в ледяной камень. Я была там, в пещере, и осталась там же…

Сознание двоилось, троилось, к горлу подкатывала тошнота. А в голове, словно тысяча маленьких раскаленных гвоздиков. Как же больно!

«Нет, не я, – шепнул внутренний голос, – они».

Не я это делала, а они. Их память сейчас говорила во мне, их опыт они передали мне, их боль я буду помнить всегда, их жертву никогда не забуду.

– Буду помнить, – прошептала спекшимися губами, – и, если доверите, понесу вашу ношу дальше.

Мне поверили, и стало легче. Образы остались, уйдя глубоко в память. Я знала, что они вернутся, когда будет нужно.

Открыла глаза. Нурея была уже совсем близко, в пяти шагах. Я отступила немного, выигрывая время. «Бабушка» презрительно поморщилась от моей очевидной трусости, а затем одним движением руки собрала соль с земли и швырнула искрящийся дождь в меня.

Красиво, но подозрительно.

Я даже не сделала попытки вернуться в канаву. Зачем? Теперь я знала, что и как нужно сделать. Выставила тонкий щит, и вовремя! Острыми гранями песчинки соли забарабанили о мою защиту.

Удивленное лицо Нуреи было истинной наградой за все мои злоключения.

Но затем ехидная усмешка нарисовалась на губах «бабушки», и я поняла, что испытания не закончены. Она явно готовилась проверить мою выдержку и силу воли.

Ну что же… поиграем.