Ледяная колыбель (том 3)

— Молвят, ты крепка. И телом, и духом, и умом. Так почему же не убила ту, что желала твоей смерти? Если ты и впрямь из этого края, должна знать: север не прощает слабости…

— А ещё север не прощает глупости, — Эрминия взирала в грубое лицо, покрытое сетью мелких морщин. — Когда-то я и сама подумывала вступить в ряды «Сов». Убить её — плюнуть в собственное отражение. Мне близки ваши идеалы.

— Что же тебя остановило?

— Цвет волос, за который мать обвинили в блуде с чужаком и скормили волкам.

— Мы разделяем не все убеждения волхвов. Шесть лет назад под нашими знамёнами сражалась Тора Огненная. Рыжие ли волосы или подобные золоту — не важно, если твоя душа выкована здесь. Но, как вижу, ты пошла по стопам матери. Иноземцам нельзя пересекать Ледяные Пустоши. Это карается смертью.

— Мы и не пересекали. Точнее, не по своей воле… — Эрминия искала варианты объяснить внезапное попадание вглубь материка. — Нас сюда притащили силой. Решили, поймали рабов для арены Грон-Бан-Горта. Только мы оказались им не по зубам, и теперь я со своими людьми держу путь обратно к Хладному Берегу.

— Твои слова не сильно меняют ситуацию, — равнодушно сказала Ингрид.

— Но дают право отступиться от законов. Как-никак, мы выпотрошили два десятка ваших врагов и сохранили жизнь воительнице, — мешая ложь с правдой, спокойно говорила Эрминия. — Кроме того, я знаю, зачем вы сюда наведались. Фалвар. Я, конечно, не вскрывала те, еле выступающие из снега, бочки, штук восемь, не меньше, но что ещё станут хранить на морозе? Жаль, их уже совсем занесло. Найти будет непросто.

— Вижу, к чему ты клонишь… Но в моём распоряжении сотня человек.

— Само собой. Скорее всего, фалвар неподалёку, у какого-нибудь из домов. А может, в поле, вон у той одинокой сосны. Или в буреломе, на склоне холма. В деревушку мы пришли своими ногами. Угадаешь, с какой стороны? — Эрминия скрестила руки на груди, всем видом давая понять, что ценный ресурс теперь принадлежит ей.

— Хитрости тебе на занимать… — в голосе Ингрид промелькнуло удивление. — Как и наглости… — осуждающе добавила она. — Фалвар в обмен на ваши жизни?

— Наши жизни и оленью упряжку, — поправила её Эрминия. — Ночью в амбар влез медведь и положил всю трофейную скотину. Можете запастись мясом: нам всё равно столько не утащить. Так как?

— Хм… С натяжкой это похоже на равноценный обмен, возможный лишь благодаря твоим стремлениям. Многие перед лицом смерти блеснут отвагой. Однако далеко не всякая способна нести силу без клинка, дерзить и в то же время внушать почтение. Словно сейчас я смотрю на себя былую, в самом начале пути… Так тому и быть. Покажешь, где фалвар, — я пощажу вас и дам упряжку с пятью оленями, — Ингрид стала разворачивать лося.

— Твои слова достойны уважения, Матрона. И всё же хотелось бы скрепить уговор клятвой… — осторожно сказала Эрминия.

Ингрид натянула поводья и метнула похожий на молнию взгляд:

— Ты смеешь сомневаться в искренности моих речей?

— Нет. Желаю отдать дань традициям, — обошла незримый капкан Эрминия: оскорбление чести не сулило ничего хорошего. — Небо видит каждого из нас, но слышит ту, чей властен глас…

— Дань традициям… Хорошо… — кивнула предводительница и повернула лося обратно. — Да услышат боги мой глас! — вдруг рявкнула она так, что Рэксволд с Лайлой вздрогнули, а у Джона похолодело внутри. — Пусть ветер сорвёт с моих уст горячие слова, вознесёт высоко надо льдами и небеса проглотят их, как морозная тьма проглатывает солнце! Моё решение незыблемо, словно щит Мархантора, тяжело, будто молот Бельвельгала, обоюдно, точно топоры Воорзока, а по неотвратимости подобно судьбоносному кинжалу Саи! Я, Ингрид Стужерождённая, приношу клятву перед лицом богов, — строгий взор замер на Эрминии.

Та, опустив подбородок, ударила себя кулаком в грудь: клятва принята.

— Теперь я слушаю… — нетерпеливо изрекла матрона.

— Согласно уговору, я должна показать, — решила не рисковать Эрминия. — И я покажу.

* * *

Немного погодя воительницы из клана «Сов» толпились у соседствующего с амбаром дома, выкапывая из снега стоявшие у стены бочки. Девять штук. За них можно было легко купить стадо оленей или выторговать оружия на целый отряд. Однако, в мудрых руках, фалвар открывал куда более интересные возможности. К примеру, всего одной кружкой можно было сжечь дотла самый заснеженный дом, а бочкой — подорвать ворота крепости. Ценность ресурса определялась исключительно изобретательностью обладателя.

— Сила. Коварство. Храбрость, — неспешно объезжая по кругу странников, Ингрид смотрела на златовласую. — Как твоё имя?

— Эрминия Белая Тигрица, — подняла глаза та.

Матрона натянула поводья и многозначительно изрекла:

— Дороги севера непостижимы. Равно как и глубины чужой души. Если твоё сердце возжаждет свободы, а меч — крови, тебе найдётся место под совиным крылом.

— Буду иметь в виду, — слукавила Эрминия.

— Туши и фалвар погружены, — донеслось со стороны саней.

— Крайнюю упряжку оставьте здесь, — скомандовала Ингрид и выслала лося вперёд. — Возвращаемся.