Ледяная свадьба

– А мои шуты? – спросила императрица.

– Только Буженинова, Юшкова и Новокшенова часто приходят. А остальные попрятались по своим домам и там сидят безвылазно. Нет службы для твоих шутов, Анхен.

– Ничего! Я скоро поднимусь. А то многие уже похоронили меня. Небось к молодому двору все перебежали? Так? Знаю я их. Ну, ништо! Я скоро им покажу кто я такая. Надеются, что я помирать собралась? Не дождутся.

Анна была упряма и её решимость подняться, с постели и выти к придворным Бирона порадовала.

– Завтра у спальни моей всех шутов собрать! – приказала императрица. – И всех фрейлин собрать! Болтушки путь трещать без умолку готовятся.

– Будет исполнено, Анхен! Я отдам приказ! – ответил Бирон.

– Вы с Бенингной единственные для меня друзья и слуги верные! Того не забуду!

– Мы и там много твоими милостями обласканы, Анхен. Я по твоей воле герцогом стал.

***

Когда Бирон вышел, Бенингна склонилась к самому уху царицы.

– Анхен, я не могла сказать при моем муже.

– Что? Что у тебя, Бенингна?

– Верные люди донесли, что на даче у кабинет-министра твоего Волынского персоны некие собираются. И собираются со злонамеренными целями. Они думают, что не встанешь ты с кровати более, и о судьбах империи думают сами.

– Про империю свою я сама подумаю! Она моей заботы требует! Моей!

– Но они думают иначе, Анхен!

– Про что болтали у Волынского? Про то ведаешь ли?

– Нет, Анхен. Про это разузнать никак нельзя было. Но оно и так понятно. Желают они смерти твоей, дабы твою корону…

– Хватит! – прервала Бенингну императрица. – Хватит! Мне с одра болезненного подняться надобно!

Анна стала нервничать, но Бенингна успокоила её. Верные люди стерегут покой императрицы. А с изменниками она скоро разделается….

***

Год 1739, октябрь, 11-го дня. Санкт-Петербург.

Вызов и дуэль.

Пьетро Мира приехал во дворец без приглашения и направился к своему другу Бирону, еще не зная, что Анне снова понадобились шуты. Он натолкнулся на сеньора Арайя в коридорах дворцовых. Тот как раз собирался покинуть дворец. Здоровье матушки государыни, пока отставляло желать лучшего, и ей было не до его спектаклей.

–Здравствуйте, сеньора Арайя! – шутливо поклонился капельмейстеру Пьетро.

–Ах, это вы сеньор шут? – капельмейстер ответил по-итальянски.

– Вы перестали меня узнавать? Странно. И это после вашей последней неудачной осады моего дома?

– Напрасно смеетесь, Мира. Скоро кончится ваше время.

– Вы это на что намекаете, сеньор придворный капельмейстер?

– На то, что ваше глупое шутовство скоро наскучит при дворе и вас вышвырнут из России как паршивого щенка.

– Уж не о том ли вы, сеньор, что скоро у нас будет новая государыня? – Мира понял, что Арайя намекает на смену власти в России и на то, что Анна Леопольдовна не любит шутовства. – Вы слишком рано хороните императрицу.

– Я ни слова не сказал о здоровье государыни! – вскрикнул капельмейстер. – И вы не болтайте лишнего, господин шут! А палки которых, ваш шутовской зад не получил – еще придут к вам. Будьте уверены!

– Посмотрим, сеньор капельмейстер. Вам кажется, также немного досталось от шутов во время потасовки возле моего дома?

Больше сеньор Арайя не стал разговаривать с Пьетро.

Капельмейстер был взбешен и сердце шута радовалось, от того, что он снова взял верх над врагом. Но место сеньора Франческо тут же занял офицер Преображенского полка. Он преградил шуту дорогу. Кто это такой Пьетро не знал.

– Что вам угодно, сударь? – спросил Пьетро по-русски.

– Я секретарь лейб-гвардии Преображенского полка поручик Булгаков.

– Меня, я полагаю, вы знаете, поручик. И представляться не требуется?

– Знаю, господин Педрилло. И у меня к вам дело, сударь.

– Какое же? – спросил Пьетро, хотя по тону поручика понял, что тот желает затеять ссору.

– Вы мне не нравитесь, сеньор шут. Ваше шутовство слишком грубое! При русском дворе вы более шутить не станете.

– А вы кто такой, чтобы решать, что при дворе годится, а что нет? – спокойно спросил Мира.

– Я русский дворянин! – ответил Булгаков.

– Но вы не император России?

– Я имею честь быть офицером лейб-гвардии Преображенского полка. Вы, верно запамятовали, господин шут?

– Отчего же, поручик? Это я запомнил. Но хочу знать еще одно.

– Что же? – спросил Булгаков.

– Вы такой смелый человек?

– Смелый? – поручик не понял, о чем это говорит шут.

– Или вы не знаете кто я. Или вы отчаянный смельчак, поручик. Вы ведь желаете сражаться со мной, не так ли?

– Я намерен заколоть вас своей шпагой и тем оказываю вам честь. Вы шут и прихвостень Бирона. И вас пришло время поставить на место. Хватит вам жить за счет России. Забирайте с собой свою козу и вон из страны! Этим вы сможете спасти свою никчемную жизнь.

– Так вы даете мне выбор, поручик? – усмехнулся Пьетро. – Убраться или сражаться?

– Просто так не хочу марать шпаги, господин шут.

– И когда вы имеет намерение меня наказать, если я откажусь убраться? – с усмешкой спросил Пьетро.

– Да хоть сейчас. Выйдем в парк и обнажим клинки, коли вы упорствуете.

– В парке дворца? Вы сошли с ума, поручик?