Ледяные чертоги Аляски

Мы бы с радостью разбили лагерь посреди этой огромной древней фабрики ландшафта, чтобы изучить ее устройство, но, увы, у нас с собой не было провизии, и капитан «Кассиара» настойчиво подавал сигналы свистком, требуя, чтобы мы незамедлительно вернулись. Поэтому мы не спеша отправились обратно через расселины и вниз по голубым скалам, сорвали несколько цветов с прогретого солнцем местечка у кромки льда, перешли вброд моренные ручьи и поднялись на борт, радуясь столь благословенному дню и чувствуя в душе, что побывали в одном из храмов Божиих, где мы видели и слышали, как Господь творит и проповедует, как человек.

На обратном пути, когда наш пароход степенно плыл по фьорду, а затем вдоль побережья материка, острова и горы возникали перед нашим взором в обратном порядке. Облака, которые и в хорошую погоду нередко прячут вершины гор, теперь парили высоко над ними, и их прозрачные тени были едва заметны на белоснежных фирновых бассейнах. В дикой природе так много нового и интересного, что если вы не занимаетесь какими-то специфическими исследованиями, то не имеет особого значения, куда ехать или как часто вы посещаете одно и то же место. Где бы вы ни оказались в данный момент, это место покажется вам самым прекрасным на земле, и вы поймете, что тот, кто не чувствует себя счастливым здесь, не сможет обрести счастье ни в этом мире, ни в каком-либо другом. Пока было светло, я делал заметки и наброски, стараясь запечатлеть этот чудесный регион в памяти. Увидев горы во второй раз, я осознал, что изначально недооценил их высоту. Некоторые были не ниже семи или восьми тысяч футов. Ледники тоже показались мне более крупными и многочисленными. Я насчитал почти сто больших и маленьких ледников между точкой в десяти или пятнадцати милях к северу от мыса Фэншоу и устьем реки Стикин. Однако мы больше не высаживались на берег, пока не прошли через Врангель Нэрроуз и не бросили якорь на ночь в маленькой укромной бухте. Это было на закате, и я с радостью воспользовался возможностью добраться до берега на каноэ и узнать что-то новое. Всего один шаг отделял морские водоросли от наземной растительности почти тропической пышности. Пробравшись сквозь заросли из кустов ольхи, черники и кривых стеблей колючего женьшеня, я зашел в лес и гулял там в полумраке, не делая ничего особенного, только измерил несколько деревьев, наслаждался пением птиц и наблюдал за животными в сумрачных аллеях.

А в это время планировалась еще одна поездка, короткая и недорогая. Мы могли бы добраться до Форта Врангеля тем же вечером вместо того, чтобы стоять на якоре здесь, но тогда владельцы «Кассиара» получили бы только по десять долларов с пассажира за проезд, при том, что они понесли значительные расходы при подготовке парохода к большому путешествию и хорошо к нам относились. Нет, учитывая обстоятельства, вернуться на остров Врангеля так скоро было бы подлостью.

Поэтому было решено оплатить компании «Кассиар» еще один день аренды судна, посетив старую заброшенную деревню стикинов в четырнадцати милях к югу от острова Врангеля.

«Мы хорошо проведем время», – сказал мне один из самых влиятельных членов нашей группы полуизвиняющимся тоном, будто подозревая, что я разочарован тем, что не попал в Чилкат. «Скорее всего, мы найдем каменные топоры и другие артефакты. Нас поведет вождь Кадачан, а другие присутствующие на борту индейцы будут копать, к тому же, там есть интересные старые дома и тотемные столбы*».

Однако на душе оставался неприятный осадок от того, что столь важному миссионерскому походу к самому влиятельному из аляскинских племен суждено было бесславно завершиться в заброшенной деревне. Впрочем, трансцендентности повсюду было предостаточно. Сам день был божественным, естественной религией веяло от новорожденных пейзажей, которые солнце крестило, омывая струями света, и от проповедей, которые мы слышали среди ледниковых валунов на берегу.

Старая деревня располагалась на холме длиной около двухсот и шириной не более пятидесяти ярдов, который полого спускался к воде. Спереди была полоса гравия и высокой травы, а позади – темный лес. Из этого чудесного места открывался изумительный вид на воду и острова. Мы прибыли во время отлива, и я заметил, что гранитные эрратические валуны* на пляже, оставленные здесь тающим льдом в конце ледникового периода, лежали параллельными рядами под прямым углом к береговой линии, в стороне от каноэ, принадлежавших деревне.