Ледяные сердца

Когда они отстранились, на его губах играла улыбка. В его глазах было что-то вроде триумфа, который соответствовал ее собственному.

— Мы должны вернуться, — сказал он, снова беря ее за руку. — Прежде чем люди подумают, что я насилую свою жену в лесу.

Это было то время вечера, когда все были в хорошем настроении и разговоры шли приглушенно. Уоррен и несколько его друзей ушли в библиотеку выкурить по сигаре, а остальные отправились спать. Грейс запустила альбом рождественских песен, и Эверли подавила улыбку, услышав, как ее бабушка начала петь.

Она свернулась калачиком на диване рядом с Диланом. Он разговаривал с парой о своей работе в Африке. Его рука запуталась в ее волосах, лениво перебирая пряди между пальцами.

Это казалось нормальным, таким реальным. У них не было возможности снова побыть наедине с момента их прогулки. Когда они вернулись, Уоррен потащил Дилана поиграть в карты с несколькими потенциальными спонсорами, с которыми хотел его познакомить, в то время как Эверли приняла душ и переоделась к ужину. Когда все насытились великолепной ветчиной от Грейс, им подали кофе в зимний сад, который был освещен тысячами сверкающих волшебных огоньков, после чего начались танцы под музыку струнного квартета в бальном зале.

В руке Дилана был стакан виски, но она заметила, что он его не пил. Он выпил один бокал вина за ужином, и все. Он был практически трезв, в отличие от остальных.

Дверь в гостиную открылась, из библиотеки донесся взрыв смеха. Вошел Миллер, и его лицо просияло, когда он увидел Эверли и Дилана на диване.

— Я думал, вы двое уже легли спать. Почти все уже легли.

— Вероятно, мы скоро это сделаем. — При этой мысли в животе у нее что-то сжалось. Она понятия не имела, как у нее обстоят дела с Диланом, но одно было точно: сегодня вечером они будут спать в одной комнате. — Ты был в библиотеке со своим отцом?

Он присел на край кофейного столика, уперев локти в бедра, и повернулся к ней лицом. Его колени были в нескольких сантиметрах от ее.

— Да, но сигарный дым действовал мне на нервы. Я его терпеть не могу. — Он покачал головой. — Мне приходится вдыхать достаточно дыма, когда я в Нью-Йорке.

— Как Нью-Йорк? — спросила Эверли.

— Очень суетной, как всегда. Движение всегда затруднено, повсюду краны. Ты все еще держишь свою жизнь в своих руках, когда едешь в метро. — Он ухмыльнулся. — Скучаешь по этому?

— Не совсем. Мне нравилось это, когда я была моложе, но теперь мне нравится управлять своим маленьким театром. Я люблю управление. — Большой палец Дилана коснулся верхней части ее позвоночника. Ладно, ей нравился контроль во многих вещах.

За исключением Дилана.

— Ты и сейчас не совсем древняя. — Миллер склонил голову набок. — Кстати, сколько тебе лет?

— Тридцать.

— И как долго вы женаты?

Пальцы Дилана дрогнули, затем снова погладили ее.

— Почти девять лет.

— Господи, ты была практически ребенком-невестой. — Миллер приподнял бровь. — Мне неприятно думать о том, чем я занимался, когда мне был двадцать один год. Возможно, это даже было незаконно.

Она улыбнулась.

— Иногда ты просто знаешь.

Рука Дилана опустилась на ее обнаженную спину, прослеживая линию позвоночника.

— Вы двое так долго были вместе — это чертовски большое достижение. Не многим это удается сейчас. И вам двоим приходится бороться с большим количеством проблем, чем большинству. Ваши карьеры… жизнь на разных континентах. Должно быть, становится одиноко.

— Мы справляемся. В любом случае, как насчет тебя? Есть ли потенциальная миссис Карсон, которая ждет своего часа, чтобы ты задал вопрос?

Он ухмыльнулся.

— Нет. Когда доживаешь до моего возраста, все хорошие книги уже раскуплены.

Дилан прижался своим бедром к ее бедру, и она почувствовала стальную твердость его мышц.

— Ранней пташке достается червячок, — беспечно сказала она.

— Теперь я это знаю. У вас двоих, вероятно, была правильная идея. Вы повзрослели вместе. Думаю, это может иметь решающее значение. Когда тебе за тридцать, найти кого-то становится сложнее. Это давление. И не только со стороны общества, но и со стороны собственной головы. Остепениться, завести детей, начать быть взрослым… Но, с другой стороны, мне нравится моя жизнь. Я не хочу ее менять. И наличие семьи определенно не помогло бы.

— Тебе не обязательно заводить семью. Это не закон.

Он посмотрел через ее плечо.

— Не дай моей маме услышать, как ты это говоришь. — Он рассмеялся и сделал еще глоток своего напитка. — В любом случае, я хочу вас кое о чем спросить.

— Конечно.

— Почему в интернете нет ваших с Диланом фотографий?

Дилан взглянул на нее краем глаза, но все еще продолжал разговор, который вел.

— Эм, что ты имеешь в виду?

— Я погуглил вас, ребята, и там ничего нет.

Волосы у нее на шее встали дыбом.

— Это так необычно? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал небрежно.

Какого черта ему понадобилось гуглить нас?