Легенда дьявольского перекрестка

Любой из предложенных вариантов решал мои проблемы, был для меня ценнейшим подарком, нужно было лишь определиться с предпочтением. Но меня неотступно терзали сложные размышления, препятствовавшие выбору. Я не намеревался слепо доверяться нечистой силе, которая, не требуя никакой платы, так или иначе все равно возьмет свое. Дело осложнялось тем, что периодически я переставал воспринимать дьявола как дьявола, он становился для меня спасителем в облике человека, мельника с человеческим же именем Бруно Остерманн.

Кроме того я с беспокойством и настороженностью задумывался, к чему меня может привести способность управлять людьми и творить иллюзии, которые превращаются во вполне материальные предметы? Ведь если разобраться, то я обманывал рабочих, расплачиваясь за строительство особняка золотыми монетами, которые на самом деле были ничего не стоящей речной галькой. Даже близких людей я обманывал и вводил в заблуждение, навязывая им свои мысли, внушая чуждые им идеи и образы. Обретя могущество и великую силу, смогу ли я остановиться на краю между дозволенным и недозволенным?

- Пусть я останусь убогим калекой, пусть ослабею окончательно и умру, но я не приму подарка от дьявола, - в конце концов ответил я.

- Как знаешь, - вроде бы равнодушно сказал Остерманн. - Посмотри на это.

Передо мной открылось последнее видение, в котором я лежал в покосившейся кровати на провонявшей и грязной постели. В маленькой комнатке одиноких нищих царили затхлость и смрад. Моя мама - ветхая старуха с трясущимися руками - шаркала ко мне с тарелкой вареных овощей, не переставая ругать кого-то из соседей. Ее взгляд был потухшим, как у отчаявшегося безумца, искривленными пальцами с узловатыми суставами она черпала варево и запихивала мне в рот, а когда я откашливался, больно хлестала меня по щекам и выговаривала все свои обиды скрипучим голосом злобной ведьмы. Потом мама покидала комнату. Я глядел в черный от копоти потолок, умывался горячими слезами и жалобно просил Бруно Остерманна вернуться ко мне и вновь предложить сделку. Конечно, он отказывался приходить, и я ревел еще сильнее, желая убить себя, но не имея такой возможности.

- Пусть так, - проглотив комок в горле, сказал я.

- Как хочешь, - угрожающе заметил дьявол и после паузы засмеялся. - Однажды ты все-таки попадешь в мои заботливые лапы.

Он исчез, а я с удивлением обнаружил, что мои глаза закрыты. Распахнув веки, я обнаружил себя лежащим в траве рядом с мельницей, и на востоке показывались первые лучи солнца. Послышались быстрые шаги, и меня кто-то рывком поднял на ноги.

- Хорст! - рыкнул на меня городской священник. - Я никогда не наказывал детей розгами, но, видит Господь, ты этого заслужил! Твоя мать искала тебя всю ночь. Где ты был, маленький негодник?

Всего-навсего ночь. Не неделю. Виновато опустив взгляд, я стоял, переминаясь с ноги на ногу, но не от замешательства и выражения чувства вины, а потому что мог ходить. Разве что спина чуть-чуть побаливала, да ломило плечи.

Глава сорок пятая

- Произошедшее со мной вскоре стерлось из памяти и вернулось лишь сейчас, на дьявольском перекрестке, - принялся пояснять Хорст. - Мужчины, нашедшие меня утром, прибежали потому, что услышали, как разрушился дом Бруно Остерманна, с грохотом завалившись вовнутрь. От него остались только камни и поломанные доски, под которыми обнаружили раздавленные тела двух работников. Мельника не отыскали и пришли к выводу, что он был слишком глубоко погребен под завалом либо размозжен и размят на куски.

- Черные-черные глаза, - задумчиво произнес Малах Га-Мавет, зачем-то глядя на Эльзу Келлер. - От центра зрачка до края радужной оболочки.

- Вы о том, каким бы стал Хорст? - спросил Виллем.

- Да. Материализуя иллюзии, он должен был давать выход магической силе через глаза, и в дальнейшем они приобрели бы именно такой вид.

- А что за горб? - осведомился Николаус. - Каким образом в видении Хорст наблюдал себя горбатым и хромым, хотя в действительности даже не повредил спину?

- Так было задумано дьяволом, - вставил Михаэль Бреверн. - Он вовсе не желал излечивать нашего бедного друга, напротив, он бы ухудшил его состояние с тем, чтобы иметь возможность в дальнейшем предложить сделку: душа взамен на способность ходить и иметь достойный облик. Хорст поступил совершенно правильно, что не поддался на уловки дьявола.

Малах Га-Мавет с уважением взглянул на купца и кивнул. Затем он поочередно посмотрел на Эльзу и Пауля и спросил: - Кто из вас будет следующим рассказчиком? И не тяните, пожалуйста. Это в ваших же интересах, поскольку времени на воспоминания уже очень мало, а на какие-либо ремарки так и вообще нет.

Эльза предупредительно поняла руки ладонями вперед:

- Боюсь, мне нечем поделиться со всеми, ведь я никогда не встречалась ни с дьяволом, ни с человеком, который на поверку оказался бы исчадием ада.

- Ну-у, - протянул ангел смерти, на этот раз бросив взгляд на женщину с хитрым прищуром, - с этим нам еще предстоит разобраться. Тогда пусть господин нотариус не откладывает и поскорее приступает к своей истории.