Легенда о Чёрном ангеле

Марго встаёт с кресла, а я обнимаю её за талию и веду в сторону небольшой двери слева от панорамного окна. Там моя спальня, на случай, если заработаюсь и решу переночевать в клубе. Я редко ею пользуюсь, но сегодня, когда вечер так затянулся, она очень кстати.

— Ты же до утра со мной, помнишь?

Марго кивает, когда распахиваю дверь и мягко подталкиваю её в комнату. Здесь довольно сумрачно, но лунный свет, льющийся из окна, рассеивает кромешную тьму.

Маргаритка стоит ко мне спиной, а я снимаю с её волос резинку, и они рассыпаются по плечам чёрным водопадом.

Подхожу слишком близко, обнимаю Марго за талию и прижимаю к себе.

— Ты так их и не остригла, — говорю, наклонившись к самому уху, а Марго тихо смеётся.

Пропускаю тяжёлые пряди сквозь пальцы, перекидываю волосы на плечо и целую синюю жилку, пульсирующую на тонкой шее.

— Однажды ты сказал, что они очень красивые, и я буду дурой, если подстригусь.

— И ты помнила об этом?

— Так вышло, я не специально. Но ведь ты был прав.

Касаюсь губами тёплой кожи за ухом, спускаюсь вниз, оставляя влажные дорожки.

— Расслабься, Маргаритка, — прошу, подталкивая её к центру комнаты.

Она вздрагивает, а я расстёгиваю “молнию” сзади на платье. Секунда, и оно падает, собираясь волнами у ног.

— Я буду брать тебя сегодня долго, — обещаю, проводя кончиками пальцев вдоль ямки позвоночника. — Пока сама не попросишь остановиться.

Поворачивает ко мне голову, обжигает взглядом и закусывает нижнюю губу. Ох, за такое зрелище и сдохнуть не жалко.

Беру Марго на руки, делаю пару шагов, и усаживаю на высокий комод. Она раздвигает ноги в чёрных чулках — медленно, соблазнительно, — и облизывает губы. А у меня сердце в груди пляшет и кувыркается.

— Чёрт…

Опирается руками на деревянную крышку комода, раскрывается ещё сильнее для меня, и я понимаю, что больше не выдержу. Срываю рубашку к чёртовой бабушке, брюки тесные в угол летят, а следом и трусы.

— Красивое бельё, — говорю, откашлявшись, и обвожу ставший твёрдым сосок по контуру.

— Нравится?

Киваю и, обхватив Марго за бёдра, подтягиваю к краю. Во всех смыслах этого слова. В этом комоде, в верхнем ящике, завалялась пара презервативов, и я вовремя о них вспоминаю. Пара мгновений, и я уже во всеоружии.

— Готова? — усмехаюсь, глядя, как она сглатывает, а в глазах — таких блестящих, ярких — огонь желания разгорается. — Готова.

Накрываю ладонью место между стройных бёдер — место, в котором до сбившегося сердечного ритма мечтаю оказаться, а Марго выгибается, отдавая мне всю себя. Слегка нажимаю, массирую, даже сквозь тонкую ткань ощущая обжигающую влагу. Она готова, но мне не хочется торопиться. Хочу, чтобы запомнила каждое прикосновение, чтобы больше никогда и ни за что не смогла быть с кем-то другим. Не знаю и не хочу знать, почему для меня это так важно, просто делаю то, что кажется правильным именно сейчас и именно с этой женщиной.

Отодвигаю ткань в сторону, открыв себе доступ, и медленно проникаю в горячее лоно, а стенки сжимаются вокруг пальца, почти вводя в экстаз. Ввожу палец на всю длину, а Марго всхлипывает, когда нащупываю ту точку, прикосновение к которой подводит её к черте. Оглаживаю изнутри, надавливаю, ловя губами вскрик, а Марго извивается, обхватив мою талию ногами. Она всё ещё в туфлях, и это тоже кажется правильным. И пусть каблук царапает кожу — эта боль лишь новый виток удовольствия.

Я сам почти кончаю, когда она выкрикивает: “Ох, Ворон”, и это всеми забытое прозвище действитвует на меня, как разряд тока.

Закидываю её ноги себе на плечи и вхожу одним резким движением, потому что почти полностью потерял контроль над собой и своими желаниями. Мне нужна она. Сейчас. Вся.

Марго зарывается пальцами в волосы на моём затылке, царапает шею, ловит ритм. Пара мгновений, и мы двигаемся настолько синхронно, словно всю свою жизнь этим занимались. Она подходит мне идеально, и я гоню прочь мысли и сомнения.

Она моя. Всегда такой была. И навсегда останется.

14. Карл

— Карл?

— М-м-м?

— Ладно, спи.

— Нет уж, говори, что стряслось, коль разбудила.

Рассвет только-только окрашивает небо в розовый, а Марго уже не спит. Беспокойная женщина. Я и сам не привык долго валяться в кровати, но именно сейчас, когда Маргаритка так сладко сопела, уткнувшись носом мне в плечо, вырубился наглухо и не прочь был бы ещё полежать. Просто потому, что слишком давно уже не отдыхал по-человечески.

— Ты решишь, наверное, что я мнительная идиотка.

— С чего бы? Говори, давай, не нервируй меня!

Я и правда, готов её хорошенько встряхнуть за плечи, если не перестанет городить огороды и умалчивать о том, что на самом деле беспокоит.

— Я волнуюсь… вдруг Спартак этот придурочный что-то ещё придумает, чтобы “Приют” получить.

Приплыли.

— Обязательно придумает, к бабке не ходи. Но пока нет причины трепать себе нервы, спи.

— Хорошо… — вроде бы, соглашается, но потом снова вскакивает, даже несмотря на то, что моя рука лежит поверх её тела и по идее должна удерживать на месте. — Слушай, а что он может сделать? Ты же его хорошо знаешь? На что он способен?