Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир

Вокруг царил полный беспредел, иначе Вителлий увиденное назвать не мог. Стражники вели горожан и городских стражников внутрь храма, применяли силу, ругались и кричали на людей, не объясняя причин такого отношения, давая ответы только в виде подзатыльников и ударов в спину. Туда же, в храм, повели и Вителлия. К счастью, его в спину не подталкивали, в первую очередь потому, что он шел добровольно, но по пути ему никто ничего не объяснил. Камеры в храме находились на подвальном этаже, но стражник указал Вителлию идти прямо. Значит, сначала допрос.

Если бы не вся плачевность ситуации, Вителлий мог бы погордиться, что его ответили не к кому-нибудь, а к самой настоятельнице. Беда была только в том, что пост настоятельницы занимала его хорошая знакомая Каллина.

— Господин Гарадин, — проворковала она. — Я вас ждала.

Невольно взгляд Вителлия сразу упал на небольшую дубинку, которую она держала в правой руке; проследив его взгляд, Каллина недобро хмыкнула.

— Проходите, садитесь, — говорила она, указывая на низенький табурет посередине комнаты.

Сама Каллина осталась стоять, небрежно бросив, как и до этого Лиану Нисторину.

— Не волнуйтесь, вы меня не смущаете!

Вителлий покорно сел, и Каллина, едва он поднял на нее взгляд, строго спросила.

— Откуда у вас оказался приспешник Алины? Рассказывайте только правду, четко и по делу. Ну? Я слушаю!

Вителлий не сразу вник в слова произнесенные таким тоном, потому не сразу сообразил, что ответить. Вместо того, чтобы повторить вопрос, Каллина сделала едва заметный знак стоящим в дверях двум стражникам. Те в две секунды подскочили к Вителлию и каждый по очереди ударил его дубинками по спине. Не смотря на то, что удары были несильные, у Вителлия сбилось дыхание, он едва не соскользнул с табурета, но в грудь его уперся конец дубинки Каллины.

— Я задала вопрос и жду на него ответ!

— Я… это беспредел! — сорвалось с уст Вителлия, о чем он сразу же пожалел, но что сказано, то сказано.

Каллина отвела руку и ударила ему дубинкой по губам.

— Да неужели?! — воскликнула Каллина. — Беспредел устроили вы с вашими приспешниками Алины, и ты расскажешь мне, как у тебя дома оказался тот мальчишка. Как его настоящее имя?

— Никон Бареев.

— Ну вот видишь, отвечать на вопросы совсем несложно. Теперь уточни: почему твоя дражайшая племянница называет его Драгомиром?

— Гедовин, девочка, с экипажем которой мальчик добрался до Рувира, так назвала его. У него погибли родители и он замкнулся в себе, перестал говорить, поэтому не мог назвать свое имя.

— Как-то нелогично получается, господин Гарадин. Мальчика в экипаж, который вез Гедовин, передали люди, которые его знали. Так чего же они не сказали, как его зовут? Зачем Гедовин придумала ему имя?

— Я, я не знаю. Может, это была какая-то игра.

— Ладно, допустим, теперь подробно и четко: откуда у тебя мальчишка?

— Я знал его отца, мы вместе учились в Белмире. Когда родители мальчика погибли, у него никого не осталось, добрые люли отправили его ко мне, в Рувир. По пути люди, что везли мальчика, встретили экипаж Гедовин и попросили довезти Никона до Рувира. Отец Гедовин, Кай Томилин решил, что мальчик — дальний родственник госпожи Руяны, которого должны были прислать на работу в библиотеку. Так как мальчик после гибели родителей замкнулся в себе и не говорил, Кай не смог выяснить, как его зовут на самом деле. Кай попросил меня взять мальчика на работу в библиотеку, я согласился, а утром мне пришло письмо из Белмира, что Никона направили ко мне, и гувернантка принесла господину Томилину письмо, которое забыла отдать сразу. Естественно, я забрал мальчика к себе домой.

Каллина с минуту молчала, медленно расхаживая перед Вителлием. Наконец, она сказала.

— Все это, безусловно, вранье. И я, так и быть, поясню слабые места твоей сказки. Во-первых, у господина Бареева есть племянница, которая служит в моем храме. Так вот, она рассказала мне, что ее двоюродный брат был рыжеволосым и кареглазым. Во-вторых, Кай Томилин рассказал мне, что сам выдумал байку о дальнем родственнике, так как его бывшая дочь провела ночь вместе с тем мальчишкой. Да, да, Кай Томилин, — уточнила она, видя недоумение Вителлия. — Я обменяла его на одного из руководителей патрульного отряда городской стражи. И в-третьих, такое странное стечение обстоятельств: сын вашего друга и дальний родственник, идущий к Руяне или все-таки к Каю. Чьим же дальним родственником он был на самом деле? Все это слабо, Гарадин, — заключила Каллина, — а ведь я наказала тебе говорить правду!

Вителлий посмотрел на нее полуотрешенно. Когда стражники повалили его пол и нанесли несколько ударов по спине, рукам и ногам, он не выдержал и закричал.

— Хватит!

Удары по знаку Каллины прекратились. Вителлия вновь усадили на табурет, и Каллина испытывающим взглядом посмотрела на него.

— Я слушаю.

— Я не знаю: кто он, он ничего не помнит, даже не знает, как его зовут! Это я называл имена наугад, он вроде согласился с именем «Никон», но сначала отреагировал на имя «Драгомир», — сочинял на ходу Вителлий.