Легенда о хрустальном яйце

Продолговатый стеклянный сосуд, предок современных кинескопов, напоминал фюзеляж самолета. В баллоне, так же как и в фотоэлементе, два основных электрода — анод и катод. С одной стороны на стекло нанесено химическое вещество, называемое люминофором; поэтому-то и кажется серебристо-матовым утолщенный торец — экран трубки. Интересным свойством обладает люминофор: он светится, на нем вспыхивают яркие звездочки, если бомбардировать его электронами. Электроны же, — и не несколько, а поток, стремительная лавина частиц,— появляются, как только между электродами трубки возникает электрическое напряжение. Чем больше электронов вырвется из металлического катода, чем мощнее катодный луч, тем ярче светится экран трубки.

Была такая брауновская трубка и у Розинга. На ее экране возникали светящиеся замысловатые фигуры, с помощью которых Розинг выявлял физическую суть многих своих экспериментов. Эти фигуры и натолкнули его однажды на мысль использовать катодную трубку для регистрации изображения.

Розинг решил запатентовать свое изобретение: 25 июля 1907 года он подал официальную заявку на «Привилегию». Но прошло еще целых три года, прежде чем появилась на свет «Привилегия за № 18076» — первый в мире патент на электронный телевизор. Розинг назвал его «электрическим телескопом». Мучительно долго тянулось время. Уже вся заграница говорила об изобретении петербургского физика. Уже Германия и Англия признали за Розингом авторское право на электрический телескоп. А здесь, на родине, в России, его заявка всё еще блуждала по чиновничьим канцеляриям. Это было чудовищно несправедливо. Но он не стал ожидать окончательного и полного признания. Теоретический проект требовал своего практического осуществления, — Розинг приступил к эксперименту.

В юбилейных статьях, посвященных телевидению и Розингу, часто приводятся воспоминания одного из его учеников, профессора Ленинградского технологического института Н. А. Маренина. И пусть простят меня строгие литературные критики за то, что и я повторю небольшой отрывок из этих воспоминаний. Ведь это как-никак рассказ свидетеля и участника великого эксперимента:

«...В конце 1908 года электрический телескоп уже был в действии. Это была довольно примитивная установка с проволочной связью между передатчиком и приемником, причем для передачи сигнала требовалось шесть проводов. Число строк развертки было всего двенадцать, и изображение можно было передать весьма простое, например решетку или пальцы раскрытой руки, но это было уже живое, движущееся изображение...

Помню, с каким волнением мы, помогавшие Борису Львовичу в его опытах, следили за этими примитивными изображениями...»

Спустя три года состоялась первая в мире телевизионная передача, о которой уже рассказано.

«Наконец,— писал Розинг, — только в 1911 году была закончена постройка этого нового электрического телескопа и опытная проверка. Получились некоторые положительные результаты. А именно, 9 мая указанного года первый раз было видно на экране трубки Брауна изображение решетки. Это изображение состояло из четырех полос».

Как же выглядела первая на земле телевизионная система?

Передатчик состоял из двух зеркальных граненых барабанов, вращавшихся на перпендикулярных осях. Разумеется, основным прибором в передающем аппарате был фотоэлемент. С помощью тонкой диафрагмы и объектива свет от электрической лампочки крохотным, но ярким пятнышком проектировался на барабан. Барабаны вращались. Отразившись от зеркальных граней, пятнышко бегало по изображению. Помните, как в новогоднюю ночь стремительно пляшут на стенах и потолке затемненного зала сотни зайчиков? Их отражает вращающийся под куполом и освещенный прожектором зеркальный граненый шар. Так и в телескопе Розинга. Только здесь бегал всего один зайчик, и по строгому закону: слева направо, строка за строкой. Он словно «просматривал» весь предмет.