Легенда зеленого леса

В комнате-мастерской оказалось совсем не так холодно, как она предполагала. Поэтому Адель, найдя нужный моток, не спешила возвращаться в порядком надоевшую комнату. Она осторожно провела рукой по резным верхам шкатулок, стирая пыль с наследства прошлых баронин. Заглянула зачем-то в сундук с дорогими тканями, словно раздумывая, какой цвет взять на новое платье. Потом подошла к окну, хотя и так знала, что увидит в нем лишь другую сторону все того же двора да черный в зимнюю пору Зеленый Лес.

Увиденное, однако, заставило ее замереть на месте. Посреди двора, привязанная к столбу, стояла девичья фигурка. Лица с такого расстояния было не разглядеть, да Адель и не была уверенна, что вспомнит сейчас каждую из мельком виденных служанок. Слишком мало времени проводила она среди людей. Но мощную фигуру барона Норберта не спутать было ни с чем. Вот барон взмахнул кнутом и хрупкая фигурка у столба дернулась от удара. Отголоски крика заставили Адель закусить костяшки пальцев.

В замке у деда тоже наказывали нерадивых слуг. Но редко кому доводилось отведать кнута. Бабушка всегда считала, что розги — самый лучший способ вбить в неслухов немного ума, не калеча при этом работников. Да и наказывали слуг всегда на конюшнях. А на прилюдные казни в ближайший город Адель, понятное дело, никто с собой не брал.

Может, поэтому, а, может, потому, что слишком велик был контраст между великаном-бароном и маленькой девушкой у столба, Адель не могла оторваться от зрелища. Вцепившись побелевшими пальцами в раму, она зажмуривалась каждый раз, когда кнут взлетал над жертвой и вслух считала удары.

Барон остановился на десятом. Было видно, как он брезгливо отбросил кнут и что-то сказал окружающим его людям. Несколько женщин с опаской приблизились к избитой служанке и с помощью солдат куда-то ее унесли. Уже и народ разошелся из двора, а Адель все стояла, не в силах оторвать взгляд от столба. Так ее и застала фру Бартш.

— А что это вы тут мерзнете, госпожа? — Служанка заглянула в мастерскую с намерением пожурить молодую госпожу за то, что совсем не бережется. Но, увидев ее лицо, осеклась.

Быстро засуетилась, буквально, силой отрывая девушку от окна. Увела в комнату, приговаривая что-то. Адель не вслушивалась, только часто смаргивала, силясь прогнать стоящую перед глазами картину. А фру Бартш тем временем причитала.

— Да что ж вы у нас нервная-то такая, госпожа?! Прямо, как в столицах выросли! Неужто времена на дворе так поменялись? В наше время в этом захолустье никто с лентяями да разбойниками не церемонился.

— Наказывают. — Адель поежилась, сама понимая, что, наверное, зря так распереживалась. Прислуга в замке не выглядела забитой. И если уж барон Норберт сам взялся за кнут, наверное, был повод. — Только не так… Не так напоказ, что ли.

— Ну так, по работе и награда. — Неожиданно зло отрезала фру Бартш. — Вы тут из-за Антье чуть чувств не лишились, а она вам на голову глыбу льда скинула и долго не мучалась. Пошла с солдатиком миловаться.

— Глыбу? — Переспросила Адель. — Разве это была не случайность?

— Ну какая случайность, госпожа! — Всплеснула руками добрая женщина. — Много вы у нас льда видели, чтобы с крыш падал? Да и откуда, если с последнего снегопада столько времени прошло уже? И еще скажите, что травы в зелье для вас сами насыпались. Случайно.

— А травы — это тоже была она? — Хотя в комнате было тепло, Адель поплотнее запахнула на груди теплую накидку.

— Антье на кухне помощницей была. — Фру Бартш, казалось, нисколько не удивлял такой поворот событий. — Все время там крутилась. И когда кухарка отвар делала, тоже.

— Но зачем? Что я ей такого сделала? — Узнавать, что тебе желают смерти, всегда неприятно. Но еще сложнее это понять и принять, если смерти тебе желает человек, с кем ты за всю жизнь едва ли словом перемолвился.

— Ой, не ломайте голову, госпожа. — Фру Бартш попыталась было отмахнуться, но потом передумала. — Ладно госпожа, я расскажу, но вы уж, сделайте милость, не выдавайте. Хоть господин барон и велел молчать, но вы, я думаю, все равно узнаете. Кто-то да проговорится, всё ж на виду.

— О чем я узнаю? — Нехорошее предчувствие заставило Адель подобраться, как перед прыжком.

— Да что господин наш, Райнер, к Антье захаживал. Ну, за своим делом, за мужеским. Вот она и пожалела, видно, что господская милость закончится, а с ней — и подарки. Но вы не берите в голову, дело молодое, да и нечасто он это делал. Просто, остальные ему, считайте, в матери годятся. Так что больше вроде, и не к кому было.

И добрая женщина вкратце рассказала Адель о том, как в накрытом проклятием замке женщин оказалось куда меньше, чем мужчин. И что из этого вышло.

— Конечно, прав Его Милость, разговор такой не для девичьих ушей. Ну так и вы, госпожа, уже, считайте, женщина замужняя. Начнете хозяйством и прислугой командовать, пригодится знать, кто тут чего стоит. — Подвела итог своему рассказу служанка.