Легенды нелегальной разведки. Из истории спецслужб

Анне-Лиза понимала, что это их последний совместный ужин, а Берхард шутил, рассказывал веселые истории, говорил о свадебных хлопотах, о своих родителях, о том, что он постарается использовать все свои связи и связи отца, чтобы продлить отпуск и подольше побыть с любимой, а заодно подумать о дальнейшей совместной работе в одном из научных центров Фатерлянда. Анне-Лиза смотрела на него и мысленно прощалась с коротким женским счастьем, которое ей выпало. После доставки Берхарда в Москву они уже не увидятся, а если и увидятся, то только в рамках оперативных мероприятий, когда его будут допрашивать.

Она вдруг представила глаза генерала, в ушах зазвучал его строгий голос; потом она подумала о том, что предстоят долгие расспросы не только по всем обстоятельствам операции, но и про их с Берхардом отношения. Ей не было страшно, она не жалела себя, но внутри шла мучительная борьба. Как же она могла так ошибиться в любимом человеке? Он казался ей понятным, родным и близким, как ее лучшие друзья в Москве, а вышло, что он высокопоставленный офицер СД…

Анне-Лиза улыбалась, слушая жениха, но ей хотелось по-женски расплакаться, задать ему неисчислимое количество злых вопросов. Задавать вопросы непрерывно, чтобы вникнуть в допущенную ею ошибку. Видеть его реакцию, чтобы понять, где корень зла. Как он будет вести себя на допросах в Москве? Возможно, после первичной обработки в их ведомстве Берхарда передадут в другую структуру. Такие случаи были, когда за арестованными приезжали крепкие суровые люди в хорошо пошитых гражданских костюмах. Когда эти люди забирали арестованного, тот сразу мрачнел и, как тряпичная кукла, буквально повисал между двумя мощными телами. Она представила, как увозят Берхарда, но тут же прогнала эту мысль. Да, шла тяжелая и кровавая война, война, бросавшая людей в самые невероятные обстоятельства, заставлявшая переживать сложную гамму чувств, и все же ей не хотелось думать о том, что неизбежно произой дет.

Она медленно доела свой любимый десерт, который всегда заказывал для нее Берхард. Красивая маленькая десертная ложечка звякнула о блюдце. Последний глоток вина, и бокал тяжело опустился на стол. Молодая женщина нехотя оторвала пальцы от хрустальной ножки и провела рукой по белоснежной скатерти, прощаясь с отрезком своей жизни, наполненным любовью.

Они вышли из ресторана и неторопливо направились к дому Берхарда. Им дважды встречались патрули, но, увидев разрешение Берхарда на круглосуточное перемещение по городу, военные щелкали каблуками и брали под козырек.

Берхард открыл входную дверь и пропустил Анне-Лизу вперед, затем неторопливо закрыл обе двери тамбура, привычно набросил цепочку, помог спутнице снять плащ, повесил его на вешалку и рядом разместил свой. Все это происходило в полутьме прихожей. Анне-Лиза сделала было шаг в сторону комнаты, но Берхард вдруг нежно приостановил ее, посмотрел в повлажневшие, блестевшие в полумраке глаза и, притянув к себе, чувственно поцеловал в губы.

Когда он выпустил ее из своих объятий. Анне-Лиза, не чувствуя под собой ног, прошла в комнату.

— Не зажигай свет, я проверю шторы, — как обычно, проговорил Берхард.

— Да, хорошо, — тихо отозвалась она и, подойдя к своему любимому креслу, опустилась в него.

Берхард стоял в проеме двери, расстегивая пиджак, чтобы повесить на плечики. Внезапно у него за спиной из темноты прорисовалась фигура человека. В тот же момент раздалась команда:

— Хенде хох! Кайне бевегунг!

Как ни странно, Берхард не дернулся — всего лишь повернул голову в сторону говорившего. Анне-Лиза щелкнула выключателем настольной лампы на столике рядом с креслом, и комната осветилась мягким светом. Шторы на окнах были плотно задернуты.

За спиной у Берхарда стоял внушительных размеров парень с пистолетом в руке. Анне-Лиза знала его. Это был Семен, входивший в Колину группу. Он был прекрасным борцом и боксером, силой обладал немеряной, а натренированная подвижность часто спасала его в минуты смертельной опасности.

В комнате были еще трое крепких молодых мужчин. Один стоял, напружинившись, готовый в любой момент прийти на помощь Семену, второй, в короткой кожаной куртке, сжимал в руке пистолет. Николай сидел на стуле рядом с креслом, в котором расположилась Анне-Лиза.

Берхард медленно стал поднимать полусогнутые руки. Когда пальцы его рук поднялись до уровня плеч, он развернув ладони, показывая, что в руках ничего нет. Все происходило в полной тишине. Никаких вопросов — немец неотрывно смотрел на Анне-Лизу и мягко улыбался.

— Еще улыбается, — сквозь зубы процедил Николай и кивнул одному из своих помощников. Тот достал наручники и сделал шаг в сторону Берхарда.