Легенды русского шансона 2002

А большому американскому шоу-бизнесу было, по большому счету, наплевать на жутко известного в узких кругах артиста по имени Вилли Токарев. (О том, как любят его песни в Советском Союзе, их автор узнал много позже.) Правда иногда к нему приходили за кассетами студентки, изучающие русский язык. Токарев, рассуждая здраво, и не рассчитывал на широкое признание песен «внутреннего слушания».

«Американцам начхать на русскую диаспору, так же, как на армянскую,' итальянскую и любую другую: «Ну, копошатся себе муравьишки, и пусть. Это их проблемы». Но что меня у них поразило, так это отношение к авторскому праву. Мою «2

песню захотели использовать в радиопередаче в каком-то городе. Так специально позвонили, чтобы я дал разрешение. Получив согласие, осведомились о номере моего банковского счета, чтобы перечислить гонорар».

Американцы могут не обращать внимания на иностранцев. Однако публичные высказывания последних об их стране, своей новой родине, им небезразличны.

«Немножко обиделся на меня за песню «Над Гудзоном» журнал «Нью-Йорк мэгэзин», — вспоминает Токарев. — Из-за того, что я пел о том, что в Центральном парке вечером могут запросто ограбить и убить. Ну, обиделся и обиделся. На мою дальнейшую жизнь в Америке это никак не повлияло, у них, понимаете, свобода слова...»

...А в СССР «Правда» и другие издания трубили в те времена о бездуховности американского образа жизни. Этот образ мы и по сей день оставляем за США — по большей части в душе. Чем-чем, а душой мы поступиться не можем.

«Бездуховные, во власти доллара, американцы? — переспрашивает Вилли Токарев. — Нет, не только доллар ими владеет. Они безумно любят свою родину. Патриоты великие. Помню, отдыхал после концерта в ночном клубе. Охрана — двое полицейских — стопроцентные американцы, один итальянского, другой — ирландского происхождения. Разговор, слово за слово... Разгоряченный ирландец и говорит: «Служа в полиции, я жизнь готов отдать за Америку, а если кто-то обидит ирландца, все мы — ирландцы — соберемся и пойдем разбираться».

Вообще, о США нужно судить не по Нью-Йорку или Чикаго, а по глубинке, по «одноэтажной Америке», как говорили еще Ильф и Петров. А никогда не отдыхающий мотор Нью-Йорка, этот агрегат может, засосав, покалечить кого угодно — да того же провинциального американца, добротой своей и отзывчивостью чем-то похожего на русского, кстати.

В конечном счете, я благодарен Америке за то, что именно здесь я свободно состоялся как артист».

..Л здесь трудно начинал, но, в итоге — мой финал:

Я живу в Америке!

Трачу деньги, как хочу; на Багамы я лечу:

Я живу в Америке!

Завтра я в кабак схожу и эту песню закажу:

Я живу в Америке!

Само собой, в Америке Вилли Токарев живет на Брайтон-Бич в Нью-Йорке. По его словам — в райском уголке, в который за каких-нибудь два месяца был превращен запущенный район. У русских все почему-то получается быстрее, чем у других — итальянцев, китайцев. Прибыли позже, но с такой прытью взялись за дело, что многим это не понравилось: «Русской мафии еще здесь не хватало!»

Дом артиста стоит на берегу Атлантического океана. Он гордится, что в его владении <— целых 120 метров побережья. С песчаным пляжем, прибоем и красивейшими рассветами. В доме все, как у людей: горничная, охрана, сауна, джаккузи.

У Вилли в друзьях — полрайона. Когда он идет по Брайтону, приветственные оклики раздаются даже с противоположной стороны улицы. Да что там Брайтон! Его выступления видели во всех угол-ромаДИикитин

ках мира, где живут наши бывшие соотечественники. А уж в Нью-Йорке-то собрались, наверное, любопытнейшие, колоритнейшие экземпляры.

ЭМаИЙ

С Новым годом, тетя Хая!

Вам привет от Мордыхая,

Он живет на Пятом авеню Боря Сичкин там соседом,

Угощал меня обедом —