Легион Кэнби

Как громом пораженный, Ренальдо почувствовал, что у него подпрыгнуло давление. Диким взглядом он осмотрел шумную комнату - казалось, их никто не подслушивал.

- Да как ты смеешь даже предположить, что я ошибаюсь?! - спросил Ренальдо, тяжело дыша.

- Дело в том, мой господин, - безмятежно произнес Лотембер, - что вы все-таки ошибаетесь.

Ренальдо заскрипел зубами от гнева. Этот лизоблюд-политиканишка совсем распоясался. Но ненадолго!.. По многолетнему опыту Ренальдо знал, что слащавый шельмец в конце концов повесится, если ему дадут достаточно веревки.

- Ну-ну, продолжай, - сквозь стиснутые зубы процедил граф. Расскажи-ка мне, в чем я, по-твоему, ошибаюсь. Лотембер развел руками.

- Если вы настаиваете, мой господин...

- Да! Вот именно, настаиваю! Министр поклонился.

- Мой господин, - пролепетал Лотембер самым сладкозвучным голосом, ваша ошибка в некотором упущении.

- Ну?

- Вы, мой господин, не приняли во внимание свое высокое звание Первого Патрона Адмиралтейства. Благодаря ему доброе имя Ренальдо теперь тесно связано с репутацией Флота - вашего Флота, мой господин, так же как и моего. - Лотембер театрально поднял брови. - Опорочите ли вы его честь ради какой-то шайки наемников? Подумайте о том, как вы повредите своей собственной репутации.

По мере того как министр говорил, Ренальдо все больше мрачнел и кусал губы. В отчаянной попытке избавиться от кирскианских дьяволов он начал пренебрегать мелочами, причем важными. Уголком глаза граф заметил, как к ним приближается влиятельная - и проголодавшаяся - директор-распорядитель крупной строительной площадки космических кораблей. Ренальдо поморщился. Несомненно, этой даме хотелось поговорить - а с такой кучей денег, которыми она распоряжалась, отказать ей не смог бы и сам Господь Бог.

- В твоих словах есть смыл, - шепнул Ренальдо. - Завтра мы обсудим это поподробнее. Утром я тебя вызову.

21 августа 2691 г., земное летосчисление

Сектор Арлингтон

Нью-Вашингтон

Земля

В пять часов утра Дэвида Лотембера, крепко спавшего на широкой кровати под балдахином, потревожили. Сначала министр просто удивился: почему? Раньше половины десятого он никогда не вставал, а чаще всего спал до одиннадцати. Затем Лотембер быстро разозлился.

- Кто смеет нарушать мой покой в такой час? - прикрикнул он на жавшегося в дверях ординарца.

- С-садир, П-первый граф Ренальдо, господин министр, - заикаясь, пробормотал ординарец. - Он требует, чтобы вы явились в отель к шести часам.

Снова закрыв глаза, Лотембер покачал головой, вспоминая слова, сказанные этим высокородным боровом накануне вечером. Но к шести утра?.. Лежавшая возле министра худышка с длинными рыжими волосами, которую он подобрал по дороге домой, села и неуверенно потерла глаза. Утром тощая грудь и выступающие ребра девушки не произвели на Лотембера впечатления, и он грубо столкнул ее ногой на пол.

- Убирайся отсюда! Кто-нибудь внизу накормит тебя и даст немного денег.

Почувствовав запах дешевых духов, распространившихся, когда гостья безмолвно оделась и мышкой выскочила из комнаты, Лотембер поморщился.

- Почему так рано? - спросил он. - Такие влиятельные господа, как Ренальдо, не поднимаются с рассветом.

- Не знаю, господин министр, - ответил ординарец - Звонок принимал не я.

Лотембер щелкнул пальцами. Ну конечно! Дом Ренальдо находился в другой временной зоне, на шесть часов отличавшейся от времени Лотембера. В Лондоне уже пошел двенадцатый час. Тогда все понятно...

- Пришли слугу, чтобы одеть меня - да поживее! - распорядился Лотембер. - У меня остается меньше часа.

Ровно в пять пятьдесят восемь министр прибыл в номер Ренальдо в старинном отеле "Вашингтон" на исторической Пенсильвания-авеню. Гостя немедленно проводили в просторный мраморно-зеркальный туалет, где граф еще в измятой шелковой пижаме - по-царски восседал на огромном фарфоровом унитазе, искусно украшенном барельефами херувимов и мифологических богов в стиле барокко.

С невероятным отвращением Лотембер попытался задержать дыхание, но вскоре бросил эту затею и принялся неглубоко дышать ртом.

- Мой господин? - проговорил министр, отчаянно стараясь, чтобы в спешке съеденный завтрак остался на месте.

Ренальдо угрюмо поднял голову - его лицо покраснело от натуги, - а затем показал на стул, помещенный на плиточном полу как раз перед собой.

- Садись, Лотембер, - предложил Ренальдо, протянув руку, чтобы спустить воду.

Сжимая челюсти, Лотембер сел, изо всех сил стараясь не смотреть на волосатую мертвенно-бледную глыбу жира, выплывшую из-под пижамы графа и возвышавшуюся над унитазом. Министра действительно затошнило.

- Я думал о том, что ты вчера сказал, - буркнул Ренальдо сквозь слабый шум воды. - О репутации Флота.

Несмотря на тошноту, Лотембер заставил себя кивнуть с выражением живейшего интереса на лице. Впрочем, интерес был неподдельный.

- Я все равно не доверяю.., твоему.., дерьмовому Флоту, - проговорил Ренальдо, снова напрягаясь.

- Но, мой господин! - выкрикнул Лотембер. - Я только что завершил самую всестороннюю модернизацию офицерского корпуса во всей истории Флота. Так далеко я пошел, чтобы...