Легионер. Дорога в Помпеи – 2

Пока из десятки, что выходили всего минут пятнадцать назад живыми из коридора, не остаются всего двое. И, переглянувшись друг с другом, они становятся спина к спине против пятерых соперников, готовые дорого продать свою жизнь.

Удар, еще удар, подсечка, обманный финт, песок, подкинутый ногой, уклонение — я впервые видел людей, которые вошли в раж боя. Те, которые видят свою смерть, но не собираются к ней бежать. И которым наплевать на все окружающее, ведь есть только одно — выжить.

— Слава Юлию Платону! Слава Юлию Платону! Слава Юлию Платону! — начинают скандировать подзуженные кем-то трибуны, и тот самый кругломордый улыбающийся политик, спонсирующий Мантула, встает со своего места, поднимая руки в приветствии.

Двое бойцов, которые положили пятерых, опустили скользкие от крови мечи и просто пытались осознать, что выжили. Вот она, ирония. Сражаются одни, а овации получают другие…

После такого кровавого сражения объявили еще один перерыв перед финальным боем. И только теперь я понял, почему Карас не пустил меня в мясорубку с остальными.

— Готовься, парень, вся надежда на тебя… — буркнул наставник, занимаясь весьма сокращенным составом своих подопечных. Тигран просто пожал мне предплечье, но ничего не сказал.

Уборка арены заняла больше двадцати минут, в течение которых я медленно дышал, не позволяя адреналину поступить в кровь раньше начала боя и затем перегореть.

— А теперь встречайте любимца публики, Красс, из рода Валериев, из Массилии, мирмилон! Одержавший двадцать восемь побед из двадцати восьми боев! Непобедимый Красс!!!

— Ты справишься! — подбодрили меня оставшиеся «одноклассники», и я посильнее сжал сеть, выходя на арену, в первую секунду ослепленный почти закатным солнцем.

Перекрестившись, краем глаза заметив переглянувшихся в недоумении гладиаторов, я тут же про них забыл, ступая вперед, на специальную отметку начала боя.

Передо мной стоял мужик, в цельном шлеме, не дающим увидеть его лицо. Крепкие мускулы, многочисленные шрамы по всему телу — это боец, и боец бывалый. Выживший, что уже о многом говорит. Не считая того, что даже с моим набранным за последнее время весом, соперник был на голову меня выше и в два раза шире.

Вдох и выдох. Я бросил сетку в него, но тут же ее отдернул, понимая, что Красс свеж и силен, и не отреагирует на такой простой выпад. Зато прекратил красоваться перед зрителями и обратил внимание на меня.

— Идущий на смерть приветствует тебя, — прогудел воин, и шагнул вперед, теперь уж официально начиная бой.

А я шагнул в бок, раскачивая сетку перед собой, изредка играя ей, словно в «собачку», и продолжая обходить за правую руку Красса, в которой он держал меч. Такая тактика не позволит ему ударить в полную силу — он либо откроется впереди в замахе, либо сбоку в ударе. Но у меня метательное и холодное оружие и две руки, так что варианты есть.

Поняв, чему это ему грозит, Красс кинулся вперед, намереваясь сократить дистанцию и лишить меня оружия дальнего боя. Подыграв ему, я отскочил, проверяя трезубцем крепость щита, и при этом кидая сетку в ноги, закручивая так, как обучали валить с ног людей.

Да, когда я только читал про секуторов, я и подумать не мог, что эта сетка больше похожа на паутину по своему плетению, и к каждому сектору привязана небольшая гирька. Вот только и сложностей по управлению было достаточно — не зная законов физики, забывая про инерцию, сеть могла стать как грозным оружием против любого врага, так и против тебя самого, что доказал первый боец в сражении с Тиграном.

Мне удалось подсечь Красса и повалить его на спину, вот только добить трезубцем уже не получилось — он слишком хорошо защищался, ударив меня ногой в живот и перебросив через себя, уперевшись в солнечное сплетение.

От удара и падения дыхание сбилось, и зазвенело в голове, но я стиснул зубы и сорвался — не время разлеживаться!

В последний момент увернулся от удара нападающего противника, и вскочил на ноги, мельком посмотрев, где лежит моя сеть. Все же она — главное оружие.

Еще один кувырок от меча, но в нужную мне сторону, и вот я встал на ноги с сетью и трезубцем в руках, готовый как на защиту, так и на нападение. А Красс уже кинулся ко мне, не давая время передохнуть.

Я резко двинул ногой вверх, подкидывая легкий песок в воздух прямо в глаза противника, и те доли секунды, на которые он отвлекся, дали мне шанс ловко отобрать трезубцем щит, выбить меч и кинуть сеть, окутывая Красса полностью и не давая ему ни малейшего выхода.

Я победил.

Тяжело дыша, приходя в себя, я оглянулся на толпу, чтобы те решили, что делать: жить или умереть Крассу, но вместо этого услышал их единых вдох ужаса.

Ужаса⁈

— Какого Плутона⁈ — заорал кто-то, и лишь с секундным опозданием я понял, что это Мантул. И кричит он явно не в восторге…

Оглянувшись по сторонам, я готов был сам помянуть и Плутона, и Юпитера, и бога и черта.