Легкомыслие

Город вошел в меня и сел. Я шла по темной улице, пережевывая каменные дома, которые скрипели на зубах, и позже выковыривая их из памяти зубочистками фонарных столбов. Неожиданно в нос ударил куст сирени, будто нашатырь – это заставило почувствовать себя частью природы, вспомнить свой нос, тот немного вздернут на окружающий мир. Не знаю зачем, зашла в магазин, оказалось только для того, чтобы прочесть с ценника какой-то бабуле цену на масло, узнать от нее, что подсолнечное масло подорожало, а значит, и сама жизнь, вышла обратно с чувством исполненного масла. Попался одинокий трамвай с качающимися внутри головами, в аннушках измеряются непутевые головы. Трамвай съесть не удалось, он пробежался холодным ознобом по рельсам вен, и скоро его и след простыл. Рядом в подтверждение чихнул прохожий. Чихал я на вас, на всех, на себя. Все так: чихаешь на других, а насморк у тебя. Рельсы исчезли. Ноги уже наелись асфальта, и эта сытость приходила снизу, не через рот, который тоже был сыт по горло урбанизмом. Вывески на магазинах пытались подсветить мое отношение к их предложениям, ногам было полегче, все же лучше со светом, чем жевать асфальт всухомятку.

Психо 30

Меня всегда тянуло к чему-то взрослому, как тянет провинциальную простоту к большому городу. Прижмешься, он тебя возьмет в свои мраморные объятия, в них холодно, но надежно. Одна неувязочка – я местная, коренная, именно поэтому нет такого тщеславия, как у провинциалов. В чем-то я им даже завидовала, у них не было ничего и было к чему стремиться. У меня – все, вроде как и стремиться не к чему. Все время надо себе придумывать стимул, ставить задачи, решать, а как их решать, когда они уже давно за тебя решены, потому что дома живешь, в тепле, с родителями и полным холодильником. Актерский факультет был как вызов самой себе. Смогу или нет. Вот и доказываю до сих пор.

– Пожалуй, вы правы, провинциалам нечего терять, – оторвался Герман от сочинения. «Тронуло», – подумала про себя Саша. «В каждом живет свой провинциал».

– Поэтому они искренни, они напористы, они одержимы. У провинциалов, в отличие от коренных, разные стартовые площадки, первым приходится стартовать под горку, и им нужно идти все время вперед, чтобы не скатиться обратно, вторые – с лестничной площадки, родители на трибуне, они болеют, они всегда рядом, поэтому у вторых есть выбор, можно вообще не бежать, просто лечь и лежать, существуют и третьи, золотая молодежь, они стартуют под горку, и им волей-неволей приходится бежать, хотя бег их легкий, трусца, бежишь, кругом природа, которая смотрит и на тебе отдыхает.

– Вот и я говорю, что провинции хочется блеска, славы, признания, потому что когда ты живешь на краю государства, как на краю нервного срыва, хочется сорваться в центр, залезть в ящик и до всех докричаться, всех покорить, если не хочешь пустить корни в тихом омуте, я бы даже сказала спустить.

– Желание стать нужным, необходимым, важным, богатым, оно зашкаливает, как стрелка у спидометра спортивной машины. Жми на газ и не тормози, а там как повезет.

* * *

– Вы любите театр?

– Редко.

– Это как?