Лейла, Кайла, Кейла и Келайла [СИ]

Эрла осмотрела стонущего Явора, покусала алую губку. Снова рассердилась на принца Эли. Что может быть важнее торжественных проводов из родительского дворца! Так ему и сказала, собираясь закрыть окно.

— Все хихикают над тем, как ты обманул бедную Эрлу, пообещал забрать, и пропал. А теперь будут смеяться в голос, увидев, какой ты вернулся. Да еще притащил с собой грязного бродягу. Уходи!

Окно захлопнулось.

— Дела… — только и смог сказать Эли, завертел головой, придумывая, куда повести бедолагу, и печалясь тому, что Эрла оказалась такой бессердечной.

А принцесса стояла за цветными стеклами, стискивая маленькие кулачки. Она не хотела мириться с принцем, уж очень он оказался не таким, как ей мечталось. Совсем не важный, не похож на благородного знатного господина, скорее смахивает на обычного мальчишку, да еще эта ссадина на лбу, ну, точно вот выбрался из драки. Но сердце ее не хотело прислушиваться к этим мыслям. Стучало и тянуло, напоминая — даже если сердишься на принца, как можешь ты бросить в беде человека, прекрасная Эрла? Он ранен, охает, еле держится на ногах. Да и сам Эли, смотри, устал и растрепался, не потому что хулиганил, хотя и швыряется серебряными орехами, а — помогал бедняге.

И она снова распахнула окно.

— Ладно, принц. Веди ко мне своего несчастного. Я открою двери опочивальни, а слугам скажу, что прилегла отдохнуть. Только быстрее и чтоб никто вас не видел!

Вот, думал обрадованный принц, таща Явора в боковую дверь и толкая по боковой лестнице, я так и знал, что у Эрлы — золотое сердце!

Вместе они уложили страдальца на мягкое покрывало, принцесса заперла двери и принесла платок, пахнущий цветочными духами, склонилась, вытирая капли крови на распухшем ухе. Потом обернулась к принцу:

— Что смотришь, подай кувшин, там, на столике.

— Смотрю, какая ты красивая, милая Эрла.

Эли принес кувшин, налил из него в кубок свежей воды.

— Тебе нравятся мои глаза, да? И прекрасные волосы! А еще…

— Мне нравится твое сердце, Эрла. Это самое прекрасное, что в тебе есть.

Явор уселся на постели, прижимая к уху платок. А Эрла выпрямилась, опуская руки и хмуря тонкие брови. Странный какой принц. Все без конца расхваливают ее глаза и губы, ее прекрасные волосы и стройную фигуру, плавную походку, белые ручки. А он восхищается тем, чего вовсе не видно.

Но принц уже не смотрел на Эрлу, усаживаясь на край постели и стаскивая с пальца медное колечко с желтым камушком.

— Явор, это мне дала бабушка Целеста, когда просила тебя отыскать. Возьми. И скажи нам, кто такой торговец птицами Гейто, откуда приехал, и где его найти? Нам очень нужно знать!

— Нам? — удивилась принцесса, отходя от постели, обиженная тем, что Эли перестал говорить о ее красоте и занялся другими делами, — а я тут причем? И как ты мог надеть на свой царственный палец эту дешевую ерунду! Фу. Оно такое некрасивое!

— Не обращай внимания, — сказал Эли обиженному Явору, — красивое, конечно, красивое! Скажи, скорее, про Гейто. А еще — про Келайлу, ту девочку…

— Не обращать? — еще пуще рассердилась принцесса, — красивое? И какая-такая девочка? Ты мой жених, пока я не передумала! А я передумаю, вот прямо сейчас!

Принц Эли выпрямился, сжимая кулаки. Он ничего не понимал. Ведь только что, когда Явору было совсем плохо, принцесса его пожалела и повела себя как хороший человек с добрым сердцем. Но вот парень немного успокоился, и сел, сам держит платок, а она вдруг стала цепляться к мелким словам и говорить глупости!

Принцесса Эрла надула губу, увидев, какое лицо стало у ее жениха.

— Вот возьму и позову стражу!

— Знаешь, что, — ответил Эли принцессе, — да хоть сто раз передумывай, только дай мне несколько минут. Пусть уважаемый Явор ответит на мои вопросы. И мы с ним уйдем.

— Вопросы про эту девочку, да? А-ха-ха, смешное какое имя — Ке-лай-ла-а-а. совсем не королевское. Нет, милый принц. Если ты такой, я возвращаю тебе свое обещание! Можешь размахивать медным кольцом и бегать за своей Келайлой. Все у тебя не так, как должно быть у настоящего принца. Все у тебя важнее меня! И соловей твой — серый, как старая тряпка. И друг у тебя — рыжий замарашка. И даже кольцо — медное, с дешевой стекляшкой вместо камня.

— Ничего я ей не скажу, — набычился Явор, бросая на постель принцессин платочек, — и платка мне ее не надо.

— Стража! — закричала принцесса, кидаясь к двери.

— Дела… — подумал принц Эли и очень вовремя вспомнил, что в кармане у него лежит волшебный осколочек.

Вытащил, протягивая руку к принцессе, осколок вспыхнул мягким светом. И Эрла застыла, с открытым ртом и откинутыми назад волосами.

— Уважаемый Явор…

Но тот, перепугавшись волшебству, сам заговорил, путая слова и сдвигаясь к самому окну, где сидел на ветке серый соловейко, трепыхая нетерпеливыми крылышками.