Лейла, Кайла, Кейла и Келайла [СИ]

— На базаре! Я встретил их на базаре. Гейто привез своих птичек, его там многие знают, а девочку привел ко мне. Слухами о Яворе полнится страна, да! Привел, значит, потому что девчонка разумеет о камнях и драгоценных рудах, и я согласился вести ее во дворец. Показать великому мастеру Асуру. Я думал, мастер Асур отсыплет мне денег, за девочку! Но он бросил меня в подземелье, на черную и грязную работу. Ты не заколдуешь меня, могучий принц-волшебник? Пожалуйста, не надо! Я не хочу стоять тут, в покоях принцессы, камнем, когда набежит стража. Я хочу домой и своих денег!

— Где теперь этот Гейто? — расспрашивал принц, беспокоясь, не слишком ли долго стоит, закаменев, принцесса. Хоть и вредной от своей глупости она только что была, но он не хотел навредить девушке.

— Далеко, могучий принц. Собрался он, как только я. Как только мы… Да уехал назад, на самую границу, сказывал, дом у него там. Жена.

— Знаешь где?

Явор затряс головой, придерживая ухо.

— Нету дома. И жены нету.

— Ты же сказал!..

— Не ругай бедного Явора, могучий принц-волше…

— Не буду!

— Сказывал, поедет, отдаст денег жене, да улетит, куда глаза смотрят. Сказал, пока Келайла прощалась с птичками, я сам теперь — вольный, как мои птицы, даже лучше, потому что не в клетке и могу жить, как захочу.

— А Келайла? — продолжал спрашивать принц. И соловейко за окном вдруг запел звонко, заголосил, повторяя свои трели.

— Лейла-Кайла-Кейла-Келайла! — пела серая птичка, прыгая по длинной серебряной ветке, — Лейла-Кайла-Кейла-Келайла! Келайла-Келайла!

— Она, значит, прощалась с птицами? Говорила с ними?

— Да, принц! Уж так прощалась, все клетки обошла, каждую погладила, птичку, не клетку, в головушки целовала. Шептала там что-то, да я не слушал, мне баял свои надежды старик Гейто.

— И где она сейчас? Быстро говори, Явор, а не то заколдую и тебя!

— Я не знаю! Меня сразу и увели. А она осталась с мастером Асуром. (- чтоб его, — прошептал Явор, но тут же испугался, вдруг кто услышит). В нижних его покоях, куда никому нет ходу, кроме самого Асура да наилучших торговцев камнями. Я вот там был! Только это было давно, могучий принц. Я уж не посчитаю, сколько дней, могу сказать в мешках.

— Чего? — удивился Эли.

Явор растопырил пальцы, измазанные каменной пылью.

— Велено мне было шлифовать слитки по три мешка в день, а я успевал только два с половиной, а половина третьего на другой день уходила, а успел я сделать сто целых мешков, да еще сто половинок, и ежели…

— Хватит, — махнул рукой Эли, — потом посчитаешь. Покажешь мне дорогу в нижние покои, понял?

— Нет, — мрачно отказался Явор, протискиваясь мимо раскрытого шкафа к самому окну, — я разве дурак? Да если мастер Асур увидит меня внизу, где нижние покои, а дальше-то у него там еще кладовые… секретные… Он превратит меня в мертвый камень. Как вот ты сейчас принцессу. Не знаешь, куда от вас и деться, от всяких волшебников. А тех, кого превращает мастер, он прячет так глубоко, что и не сыщешь, нет, я туда не пойду.

Он уже сел на подоконник, следя, как принц держит на ладони осколочек. Явор и сиганул бы вниз, цепляясь за плети винограда, но боялся — вдруг волшебства в ломаном камушке хватит и на двоих. А падать камнем на твердую землю ему не хотелось.

— Прошу тебя, принц! Не заставляй бедного Явора!

— Ладно. Не бойся. Я пойду туда сам. Расскажешь, как идти. А еще — как она выглядит, эта Келайла?

Явор перевел дух, удобнее усаживаясь на подоконнике. И пожал плечами.

— Никак не выглядит. Просто девочка. Невысокая. Лицо круглое. На носу веснушки. Косицы ей плела мать Целеста. Жалела, что та себя не увидит. Я сказал, что девочка — слепая? А, не сказал… Она слепая, могучий принц. Ее глаза видят лишь золото и каменья. Вот и все, что я знаю, теперь отпусти меня, а?

— Не прыгай в окно, — кивнул принц, — пойдем, я выведу тебя в парк, если ты уже оклемался. И знаешь что? Бери оленя Оллиса, поезжай на нем в домик к бабушке Целесте. Поможешь ей в огороде, а то от своей жадности к деньгам растеряешь всех хороших друзей, будешь век торчать в мастерских, глотать каменную пыль. Колечко не потеряй, я обещал Целесте, что оно к ней вернется.

Он проводил Явора к лестнице, вернулся к окну, свистнув громко. Проследил, как парень, вздыхая, взбирается на широкую оленью спину. И когда тот поднял руку, сверкнув желтым камушком в медном колечке, принц помахал Оллису, чтоб тот не медлил.

Повернулся к принцессе, пряча поглубже в карман волшебный осколочек.

— Стража! — снова закричала принцесса, опять кидаясь к двери, — скорее, сюда!

Принц Эли вздохнул, усаживаясь в парчовое кресло и беря со стола золотой кубок с чистой водой. Ну какая, однако, вредная девчонка, эта принцесса Эрла, уже голова от нее болит.

* * *

Но бывает так, что пока совершаются одни дела в одном месте, в других местах совершаются дела другие. И все связано между собой.