Лейтенантами не рождаются

Как я уже отмечал, наш кирпичный барак находился недалеко от железнодорожной станции города Ханау. В одну из ночей англо-американцы совершили очередной налет на железнодорожную станцию. Территория нашего барака, мастерских и складов была накрыта несколькими «коврами» тяжелых бомб, напалмом и морскими торпедами. Охрана открыла двери, прокричала: «Алярм!» — «Тревога!» — и вместе с нами разместилась в убежище. Это был пустой одноэтажный гараж, снаружи обвалованный землей до самой крыши. Пока бомбы падали сравнительно далеко от нашего укрытия (200–300 м), некоторые солдаты пытались шутить и даже напевать маршевые песенки, стараясь показать нам, какие они храбрые. Когда же бомбы начали падать совсем близко, страх охватил всех. Земля вздымалась и качалась, с потолка сыпалась штукатурка, одна из морских торпед весом в несколько тонн разорвалась где-то поблизости, ударившись о дерево. Взрывная волна выбила двери гаража, нас всех вдавило в стены, крышу сбросило в сторону. Я мысленно попрощался с жизнью, понимая, что если еще одна тяжелая бомба или торпеда упадет рядом, наше убежище превратится в одну братскую могилу. Простые смертные очень нервно переносят бомбежку в лесу, крупных населенных пунктах, особенно находясь в убежищах с большим количеством людей. Всем почему-то кажется, что бомба обязательно упадет туда, где они находятся.

Утром, когда налеты прекратились, мы увидели, что недалеко от нас, примерно в ста метрах, было прямое попадание тяжелой бомбы в капитальный немецкий бункер и на его месте теперь была большая воронка, наполненная водой.

В этот период немцы переживали сплошной кошмар, ни днем, ни ночью им не было покоя — кромешный ад. Все города и крупные населенные пункты были в развалинах. Наступило возмездие, то, чего они так боялись.

Однажды в феврале 1944 г. вечером, после ужина, в наш барак пришел унтер-офицер из внешней охраны блока. Переводчик, он же староста, построил нас в прихожей перед кухней. Немец поздоровался и, к нашему удивлению, попросил прощения за свой несдержанный характер: «Я завтра еду на восточный фронт и очень прошу вас написать мне рекомендацию, что мое отношение к русским пленным было лояльным».

Мы не ожидали ничего подобного от немецкого унтер-офицера и растерялись, стояла тишина. Немец долго молча смотрел на нас, а мы не знали, как нужно поступить. Его отношение к нам было действительно лояльным. Ребята подумали, составили текст и написали записку с приложением списка всей нашей рабочей команды. На прощание дали несколько добрых советов, как нужно поступить, если он захочет перейти на сторону наших войск и сдаться в плен.

К сожалению, дальнейшая судьба его неизвестна, хотя я и пытался разыскать адрес его возможного проживания через знакомых немцев, которых впоследствии у меня было достаточно, когда пришлось работать комиссаром госпиталей в г. Ашафенбурге американской зоны оккупации Германии.

Зима в этот год в Германии была сравнительно теплой. На погодные условия, возможно, «повлияло» наступление советских войск на восточном фронте, наших союзников — на западном, во Франции и на юге Италии. Вся Германия оказалась в «котле» почище сталинградского, но упорство немцев на фронтах не ослабевало. В это время в немецкой армии действовал зловещий приказ, пострашнее нашего приказа № 100 («ни шагу назад»). По этому приказу не только расстреливались солдаты и офицеры немецкой армии, оставившие свои позиции под напором неприятельских войск, но и подлежали уничтожению и репрессиям их семьи и близкие родственники. Но спасти от разгрома всю военную машину вермахта уже ничто не могло. В Германии начался хаос. Тысячи беженцев двигались по всем дорогам. Одни бежали от наступающих советских войск, боясь возмездия за злодеяния своих солдат на территории России, другие — от беспрерывных бомбежек городов нашими союзниками.

«Майн Гот, Майн Гот!» — обращение к богу было почти у всех на устах. Вера в бога возрастает у всех народов в трудный период их жизни. Но обычно, когда люди творят свои злодеяния, о боге не вспоминают.

Особенно лицемерят перед богом правители. Гитлер с напускной маской лицемерия и глубокой верой в бога развязал кровавую бойню в Европе. Сотни миллионов людей и тоже с именем бога начали с ожесточением уничтожать друг друга. Забегая вперед, можно сказать, что все это происходит и сейчас. Например, «искренний» католик Бил Клинтон, не моргнув глазом, послал бомбить народ Панамы, Ливии, Югославии и сейчас грозит народам мира, что он готов послать свои войска в любую точку земного шара, где, по его мнению, могут быть «задеты» интересы Америки.

(Так и у нас в России бывшие коммунисты Борис Ельцин, Павел Грачев, Виктор Черномырдин и другие, со свечками в руках стоящие у алтаря, ограбив свой народ, развязали кровавую войну в Чечне, превращая в развалины города и села, убивая своих ни в чем не повинных людей. В бога они, конечно, не верят, но посмотрите на них, когда они стоят со свечками в храмах Москвы, и поймете, насколько они лицемерны и лживы.)