Лейтенантами не рождаются

У нас тоже образовалась группа, в которую кроме меня вошли: Бевз А., старший лейтенант, бывший председатель колхоза на Украине; Алексеев Виталий П., уроженец и житель города Ставрополя; Козлов Алексей С., до войны жил и работал в колхозе «Красный Волок» Великолукской области; Шишков Александр М., 1919 года рождения, уроженец Московской области, станция «Правда»; Мурзин Павел 3., 1920 (21) года рождения, до войны жил в Оренбургской области; Исаев Семен П., жил в Саратовской области, в колхозе «Новая жизнь» Дергачевского района; Бычков Михаил К. — из города Ташкента; был еще один, фамилию не помню. Это был очень красивый молодой лейтенант, звали его Валентином. Всего девять человек.

Какова дальнейшая судьба бывших товарищей по несчастью, не знаю. В конце сороковых годов, когда я уже жил дома, в поселке Павловском Очерского района Молотовской области, повел переписку со многими из них, но потом пришлось ее прекратить, так как понял, что нахожусь «под колпаком» и за мной идет негласное наблюдение. Впоследствии я узнал всех своих осведомителей, со многими из них сохранял добрые отношения и прилагал усилия к тому, чтобы они не догадывались о том, что я знаю о наблюдении за собой. Я знал даже их клички, под которыми они строчили донесения на меня, моих знакомых. Зная их предвзятое отношение, я старался давать им выгодную о себе информацию и никогда не вступать в сомнительные споры или комментировать различные политические события, так как понимал, что все сказанное мною может быть превратно истолковано в их донесениях. К этому я еще вернусь, это довольно трудная и неприятная страница в моей жизни.

Очень сожалею, что переписку с друзьями пришлось уничтожить, так как понимал, что ее могут использовать против нас люди недоброжелательные и коварные. Впоследствии выяснилась, что эта мера предосторожности была не лишней.

После побега из плена я вместе с А. Бевзом, Шишковым А.М., С.П. Исаевым и М.К. Бычковым проходил «фильтрацию» в запасном полку Первой Горьковской дивизии на станции Опухляки в Белоруссии.

Все это будет потом, когда закончится война, сейчас же нужно было готовиться к побегу, а дело это непростое в условиях плена.

Где-то в самом конце февраля всех загнали в барак, приказали раздеться догола, выйти на улицу и построиться вдоль забора. Немцы устроили нам очередной «шмон»: обыскали барак, перерыли все наши шмотки, забрали ножи, заточки, ложки с заточенными черенками и даже булавки. Мы всегда старались быть осторожными, а тут попали впросак — все у нас отобрали.

Когда мы оделись, нас вновь построили и старший конвоя объявил, что нам предстоит длинный путь. Американцы в это время вели боевые действия уже на территории Германии, а мы были совсем рядом с городами Баден-Баден и Ваис-Баден, которые находились недалеко от западной границы Германии с Францией.

Мы приняли решение в удобный момент бежать с этапа, двигаться навстречу американцам, где-то поблизости от линии фронта спрятаться, замаскироваться и ждать их прихода. Однако все произошло иначе. По дороге к нашей колонне подошли еще несколько колонн военнопленных, и под усиленным конвоем начался наш марш в неизвестность. Двигались мы медленно и долго, опять прошли через Франкфурт-на-Майне. Весь город лежал в развалинах и представлял такую же жуткую картину, как сейчас Грозный.

Но что примечательно: город был разбит полностью, а химический концерн «Фарбен-индустрии» остался цел и работал. Во многих районах города стояли многоэтажные, как силосные башни, сооружения. Оказывается, это были наружные бомбоубежища. Сверху на крыше был налит восьмиметровый слой каучука, а круглая форма стен позволяла выдерживать удар взрывной волны практически любой силы.

При прямом попадании бомбы верхний слой каучука амортизировал удар — бомба скользила в сторону. Пользоваться такими убежищами было разрешено только элите города, остальное население обязано было скрываться в подвалах зданий, оборудованных под убежища. Когда нас гнали по улицам через город, мы чувствовали неприятный трупный запах, «шедший» из-под развалин домов. Немцы к этому времени перестали разбирать завалы и извлекать трупы. Если я не ошибаюсь, в этом городе в марте 1944 г. во время очередного налета авиации союзников погибла последняя наследница русского престола.

Мы понимали, что нас перегоняют на юго-восток Германии в один из концлагерей. В этой части рейха, в горах, находилось много подземных заводов в пробитых в горах штольнях. Поскольку приближался неизбежный крах «Великой Германии», все подземные заводы были хорошо заминированы. Нас всех можно было загнать в эти штольни и в условный час взорвать вместе с подземным оборудованием или просто затопить. Такой вариант у немцев также был предусмотрен.