Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ)

Глава 53. Сердце в осколки!

Я теперь один и свободен, вот только

свобода эта слегка напоминает смерть.

Ж.П. Сартр

Вайолет стремительно неслась по холодным коридорам замка, освещаемым лишь факелами. Причудливые ломаные тени, похожие на злых духов, следовали за ней попятам, словно вассалы за своей госпожой.

Она все еще чувствовала его прожигающий взгляд у себя за спиной – «ведьма». Страшное слово горело, словно клеймо. Теперь, если она и захочет вернуться – не сможет. Она сожгла первый мост. И это только начало.

Девушка шла все быстрее, почти бежала. Пролетев мимо своей комнаты, рванула дверь в комнату отца.

Тот сидел за столом, задумчиво вертя в пальцах свой перстень с топазом.

Увидев дочь, улыбнулся. Но улыбка быстро сползла с его лица. Никогда ещё он не видел свою дочь такой. Быстро поднялся ей навстречу, оставив кольцо на столе.

Девушка бросилась к отцу и обняла за плечи.

Конрад понял, что случилось что-то серьезное.

-- Что с тобой, родная моя? Что случилось?

-- Папа, как жить, если разбито сердце? – ища ответа, она заглянула в родное лицо.

Сейчас, когда он был без своей обычной любезной улыбки, дочь вдруг разглядела, что глаза его печальны и полны усталости, а на лице заметила морщинки.

Конрад некоторое время смотрел на нее с сочувствием.

Потом взял бокал со стола. Свой любимый бокал кассальского стекла в виде кисти винограда, зеленый прежде, теперь же почти черный. Одним лёгким движением он вдруг швырнул его о каминную решетку. Прелестный бокал, чистый и прозрачный, как слеза, разлетелся на множество осколков, и те усыпали пол перед камином, поблескивая, словно драгоценные камни в отблесках пламени.

-- Что делать, если сердце разбито? Что мы можем сделать с этим бокалом? -- спросил ее отец, указав на осколки. -- Ничего. Жить дальше. Уже без сердца. Оно разбивается только один раз. Но боль останется с тобой навсегда. Ты даже привыкнешь к ней.

Вайолет посмотрела на отца новыми глазами. А он порывисто обнял ее и зашептал ей на ухо:

-- Вайолет, послушай меня, возьми себе мое кольцо. Без него ты сгоришь, девочка, в тебе всегда было слишком много огня. Так нельзя, и я боюсь за тебя.

Вайолет задумалась.

Если бы она не встретила в своей жизни Винсента, она сейчас поддалась бы уговорам и надела кольцо. Так легче. Волшебный камень успокоит, усмирит чувства, остудит не в меру горячее сердце.

Но одобрил бы ее наставник такой выбор? Нет, не одобрил. Он был всегда полон жизни и превыше всего ценил свободу сердца. Говорил, что принимать от жизни нужно все: и радость, и боль. А боль – признак того, что сердце все еще живо.

Она не наденет кольцо.

-- Спасибо, отец. Я справлюсь. Оно мне не нужно.

***

Вайолет сняла со стены факел и вошла в свою тайную комнату. Наполненная любимыми вещами, эта комната всегда была ее излюбленным местом, местом покоя и радости, ее личным раем.

Девушка стояла какое-то время, мысленно прикасаясь к дорогим сердцу вещам, всматриваясь и прощаясь.

Подошла к столу и достала письмо, которое хранила с трепетом. В отблесках огня глаз выхватывал знакомые строки: «Университет Сирина…доктор медицины Винсент Клавель… Теория о мельчайших существах…»

Дрожащей рукой поднесла она листок к лицу и вдохнула последний раз едва уловимый, знакомый запах фиалкового корня. Надо отпустить… Надо сжигать мосты…

Надо. Но она все медлила, до конца не веря, что сделает это. Письмо дрожало в руке. Горло сдавило спазмом и слезы неумолимо подступили к глазам. Она даже на миг пожалела, что отказалась от отцовского кольца.

Но нет! Это лишь минутная слабость. У нее хватит сил.

Вайолет сцепила зубы и усилием воли загнала слезы глубоко внутрь, не позволив им пролиться. Когда-то она дала себе слово, что ни один мужчина больше не получит ни одной ее слезинки. Она будет жечь по-живому. Чтобы запомнить эту боль. Боль, которую она преодолела.

Девушка поднесла листок к факелу и не отрываясь смотрела, как быстро вспыхнула бумага, превращаясь в руке в черные хлопья пепла.

В один миг ничего не стало. Письмо рассыпалось в прах.

Теперь остался последний шаг.

Она постояла, собираясь с силами, повернулась и подошла к мольберту.

Отдернула черный занавес. Замерла, созерцая.

С картины на нее смотрел Эмиль. Взгляд его был почти нежным, а губы тронула едва заметная улыбка. Когда-то Вайолет хотела, чтобы он смотрел на нее именно так.

И вот она стоит с факелом, и они с Эмилем смотрят друг другу в глаза.

-- Привет, любовь моя. Знаешь, зачем я пришла? Знаешь… Вижу, ты не боишься. Ты смелее меня…

И она поднесла факел к его лицу. А он смотрел прямо на нее и улыбался. Как же трудно оказалось сжечь эту улыбку! Сердце ее рвалось из груди и кричало "остановись", руки ее затряслись, губы задрожали.

Но она скрепила сердце и поднесла факел ближе. Лицо любимого осветилось ярче, заиграло красками, становясь почти реальным. Она рисовала его с любовью, вкладывая все чувства и душу, и будто и вправду наделила рисунок душой. Эмиль смотрел как живой. Даже видя огонь в ее руках, он не дрогнул и улыбался ей.

Ее всю трясло. Рука с факелом дрожала. Она и правда словно сжигала его.