Лекарь-возлюбленный

— Вы весь дрожите. Что случилось? Все хорошо? — Посланник заглянул ей в лицо и попытался убрать ладонь, но Катарина не сдержалась и накрыла мужские пальцы своей рукой, прижимая так крепко, что ощутила каждую шероховатость его огрубевшей кожи. 

— Не убирайте! — Голос предательски дрожал, а она никак не могла прогнать из головы жуткие воспоминания. 

— Ну где вы там? — К ним подбежал Ясуо. — Почему так долго? Я тут дом один присмотрел. Кажется, в нем староста жил. Он большой — всех вместит… Сможем обсудить, как дальше быть-то… 

— Идем уже. — Голос алхимика звучал странно насмешливо. — Сейчас, только господин лекарь передумает в обморок падать, и сразу подойдем. 

— Вас ранили? — Ясуо подскочил к Катарине и едва ли не затанцевал вокруг нее, пытаясь найти раны. 

— Со мной все хорошо! Просто… не ожидал, что увижу этих тварей так близко. — Катарина обхватила себя за плечи. 

— Боги… изнеженнее вас только женщины! Да и то, лишь «тепличные» аристократки. — Демонов алхимик хлопнул ее по спине. От силы удара она едва не шлепнулась лицом прямо в землю. 

— А вы прям стали экспертом, сразившись с ними один раз? — В очередной раз Катарина пожалела, что она не мужчина, — а то врезала бы этому пустозвону и поборнику морали. Вот только вряд ли ее удар вообще достигнет цели. 

— Замолкните! Оба! — Посланник убрал руку с ее плеча, заставив Катарину едва ли не застонать от холода и разочарования. — Ночь на исходе, монахи только и ждут, когда ваша защита спадет, а вы решили поспорить? 

— Вот-вот! — Ясуо согласно закивал. — Нашли время причиндалами мериться. Быстрее за мной! 

Дом, который присмотрел Ясуо, и впрямь оказался большим. Выжившие в бою с монахами ожидали снаружи, боязливо косясь на пустые глазницы окон. Катарина понимала, почему никто не решается войти: дом выглядел зловеще. Наверное раньше он был богатым и уютным, но сейчас казался жутким. Вольно гуляющий ветер трепал паутину и выцветшие фонари над дверьми. По столбам, поддерживающим крышу, тянулся плющ и шипастые розы с крошечными цветами, которые уже начинали увядать. 

— Ну, чего застыли? Шустрее давайте! — Ясуо толкнул заунывно скрипнувшую дверь и бодро нырнул в темноту. 

Уставшие крестьяне, заключенные и солдаты боязливо потянулись за ним. Катарина не могла понять, что ее останавливает. Взгляд зацепился за расписной шелк фонариков. Отблесков щитов хватало на то, чтобы разглядеть искусное изображение ив у изящной беседки. В голове крутилась какая-то мысль, но Катарина никак не могла за нее ухватиться. 

— Тру́сите? — Алхимик стоял плечом к плечу с ней и, победно ухмыляясь, шептал ей на ухо. И когда только успел подобраться? — Наверняка там и призраки водятся. Это вам не о мужеложстве рассуждать. 

Катарина закатила глаза и, зачем-то сняв фонарь, шагнула в холодное нутро дома. 

Внутри было темно и пахло сыростью. Все пространство покрывал толстый слой пыли и нити паутины, по полу рассыпались сухие листья и травы, принесенные сюда коварным сквозняком.

— Темно-то как — жуть… — Катарина вздрогнула от раздавшегося рядом шепота. 

Алхимик выразительно хмыкнул и шепнул заклинание. Свеча в фонаре, который держала Катарина, вспыхнула, и озарила пространство дома желтым светом. 

— Какой вы молодец, господин Рэйден! Фонарь догадались захватить. — Ясуо преувеличенно бодро улыбнулся. — Пойду поищу еще свечей, а вы пока тут располагайтесь. 

Мужчины устало опускались прямо на пол, а до Катарины вдруг начало доходить, что она тут единственная женщина. И если в попытке договориться с черными монахами они решат принести ее в жертву, ей не спастись. Ее дурацкая божественная сила пока что не спешит себя проявлять, а защитить себя как-то иначе она не сможет. 

Не представляя, как быть, она решила заняться тем, что умела делать лучше всего. 

— Я взял кое-какие медицинские принадлежности. Если кто-то ранен, позвольте осмотреть вас. 

Ранеными оказались почти все. Под издевательские смешки алхимика ей удалось зажечь прямо на столе символ, дающий свет, и начать очищать раны от скверны. 

— Ты с нами, сынок, не возись. Нам все так и так погибать. Лучше господином Ваном займись. Ему больше всех досталось. — Заключенный, старик с длинными седыми волосами, грустно улыбнулся Катарине. 

— Я сам! — Алхимик рванул к посланнику, подняв вокруг маленький пыльный ураган. 

Катарина устало выдохнула и вернулась к многочисленным царапинам на теле старика. Какой преданный друг. И от монахов готов заслонить, и от греха уберечь. А может сам хотел прикоснуться к господину? 

— Ты не лекарь! — Посланник оттолкнул от себя руки Дайске и отвернулся, мрачно глядя куда-то в сторону.

Недовольный алхимик устроился на полу, принявшись ковыряться в своем мешке, а Катарина, закончив очищать порезы старика, шагнула к посланнику. Он опирался бедрами о стол и пристально смотрел на нее. 

Заставив себя двигаться уверенно, Катарина приблизилась к нему настолько, что колени коснулись его колен. 

— Вы позволите? — Она взялась за ворот его халата и осторожно отвела в сторону, обнажая кожу.