Лекарство от забвения. Том 1. Наследие Ящера

Зачем? Остановить его? Вряд ли, будь эта птица хоть хищным ястребом, такое ей под силу. Поджечь свое оперение в сверкании молний этого шторма и уже не вернуться обратно? Это больше похоже на правду.

И все-таки оставаться на посту в ночь, когда на его семью ложилась еще одна тяжелая печать неискупимого греха, Умм просто не мог. Стоять закованным в нарядные доспехи истуканом у дверей королевской опочивальни, зная, что, возможно, в этот самый миг вершится страшное преступление?.. Нет, лучше уж переступить черту самому. Ведь только ему, Умму, и отвечать теперь за все, на что толкнули его самонадеянность и дерзкие притязания. И он ответит! Лишь бы остановить эту адскую колесницу злодеяний, пока она окончательно не переломила жизни тех немногих, кого Умм мог называть своей семьей.

Остановить ее – значит не дать свершиться мести отца.

Огни родного Овиона в эту ночь блестели куда ярче обычного, выписывая огненное кольцо вокруг недремлющей деревни. Это кольцо напомнило Умму Перстень – как же страстно он желал раньше туда попасть, и как теперь вся его душа рвется обратно! Лесную тишину сменили обрывки песен, визг и нестройный присвист дудок. Еще бы! Горидукх воцарился и здесь – не менее властно, чем в городе.

«Как в этом безумии отыскать свадьбу купцова сына?» – недоумевал Умм, спешиваясь с обессиленной лошади. Он и не заметил, как оказался на окраине деревни.

– Свадьба! Купеческая свадьба! Вы не знаете, где тут сегодня женятся? – кричал юноша в уши ничего не понимающих, осоловевших от маруги и буйных плясок крестьян.

Лишь один не по-горидукхски печальный дед, заприметив мечущегося Умма, схватил его за локоть и прошамкал, с трудом перекрикивая гром хоровых песнопений:

– Так у святилища, внучек, на том краю, поди. – И махнул рукой в противоположную сторону деревни, где одинокий треугольный купол сливался с темнотой ночного неба.

«Стало быть, святилище…»

Умм опрометью бросился в указанном направлении. Мысль о том, что он может опоздать, хлестала его куда безжалостней, чем опасения за последствия побега из караула. «Все это потом», – отмахивался он от любых мыслей, не связанных со свадьбой и отцом.

Старик и правда не обманул: пара молодых – жених в расшитом белом хитоне, невеста в красном платье с открытыми плечами и лилиями в волосах – уже возносили жертвы к алтарной чаше. Пока живые и невредимые. Их окружали родные, друзья и просто уличные зеваки, охочие до дармового угощения. Круг то смыкался, то размыкался, на головы новобрачных сыпался дождь из цитриновой крошки – на счастье и защиту от Скарабея.

«Ох, не Скарабея следует вам опасаться!..» – покачал головой юноша, высматривая в толпе фигуру отца. И – чтоб его! – никак не находил. Богатое свадебное гуляние, да еще и приуроченное к разудалому Горидукху, собрало здесь по меньшей мере пол-Овиона. Поди разыщи кого-нибудь в этом приплясывающем хороводе!

Круг меж тем замкнулся. Он бешено закружился под ритм скачущей галопом мелодии – значит, жертвы вознесены, клятвы верности даны, а в центре круга уже стоят новоиспеченные муж и жена. Радостные крики и возгласы чествования, заглушаемые пуще прежнего распалившейся музыкой, лишь подтвердили Уммово предположение.

«Неужели передумал? – пронеслось в голове юноши, когда он глядел на веселящихся гостей и все еще взлетающие к небу желтые искорки цитринов. – У отца ведь всегда было доброе сердце… По крайней мере, раньше».

Вдруг в движении хоровода что-то нарушилось. Какой-то едва заметный, скорее даже просто осязаемый сбой. Где же, в какой его части это случилось? Умм никак не мог разобрать, ибо вразнобой пляшущее кольцо продолжало свое ритуальное вращение вокруг молодых, увлекая «ошибку» за собой.

Один участник хоровода перестал танцевать. Другой начал с обреченной монотонностью двигаться вслед за ним, словно сломавшаяся деталь все еще работающего механизма.

Уже не думая о предосторожностях и маскировке, Умм бросился по следам «ошибки». Он чувствовал, что ею был отец, и этого вполне достаточно, чтобы бешеный ритм пульса опередил хороводное кружение.

Пульс-то, может, и опережал, да вот только ноги начали от волнения подгибаться. Юноша знал, прекрасно знал, что отец здесь – где-то буквально на полшага опережает его. Всего на полшага. В какой момент он подкрадется к сыну купца с мясницким тесаком в руках? Или навалится на дочку Сунха и в один миг придушит ее своими лапищами?

Умм понятия не имел. Он что было сил старался держать в поле зрения весь хоровод, а главное – тех, кто безмятежно целовался в его центре под одобрительные возгласы пляшущих.

И не зря старался. Только благодаря этому успел выхватить взглядом знакомый коренастый силуэт, резко выскочивший из набирающего обороты танца. Отец и вправду смахивал на сломанное колесо, отскочившее от телеги на полном ходу. Видимо, он был на этот раз трезвым, ибо действовал спланированно, а не по наитию: он решился на бросок мести именно тогда, когда кольцо хоровода в очередной раз сжалось вокруг венчающихся.