Лекции по искусству. Книга 2

Еще книг его не было, а наши студенты уже слушали этого человека. У нас висит его большой потрясающий портрет. Почему я об этом сейчас говорю? Потому что, когда Вы читаете книги о мрачных историях Средневековья, имейте ввиду — оно никогда не было мрачным, оно было Великим и гениальным. И таких эпох в истории Европы — мощных, гениальных, талантливых было много, а мы до сих пор не можем все это осмыслить.

Для мира и для людей плохо, когда происходит пассионарный спад. Тогда все становится полным нулем. А, когда возникает пассионарное возбуждение, то и люди становятся очень мощными и страсти кипят нешуточные. И Гумилев очень точно указывает это время, которое начинается с Карлинской империи, когда Карлом Великим создаются совершенно феноменальные условия. Например, Гумилев объяснял, что в России пассионарный толчок был связан с Куликовской битвой, когда образовалось русское государство. Произошел мощнейший пассионарный толчок и появилось очень много пассионариев. Такие, как Сергий Радонежский, Рублев и такие, особенно страстные и немыслимые, как Никон, протопоп Аввакум, Петр Первый. Это все попадает в ту пассионарную волну, которая очень активно действует по его расчетам на протяжении тысяча четырехсот лет. Потом она начинает спадать. И вот, как раз, в этот период, необыкновенного, просто потрясающего пассионарного состояния складывается совершенно удивительная атмосфера, которая породила западноевропейскую культуру и, если вы откроете абсолютно любую книгу, которая называется «История искусств», то сразу обнаружите некое деление, крайне необходимое для тех, кто первыми писали историю искусства. А кто первым писал историю искусства? Когда она родилась и потребовала такой бесполезной, ненужной и глупой профессии, как искусствоведение? Первая книга по античному искусству была написана совершенно гениальным человеком, которого звали Ахим Михельман, в 18-ом веке. И, что удивительно, она до сих пор интересна. Чем? Он первый, кто все систематизировал. А что это значит? Он сделал естественный процесс жизни искусственным, поделив на клеточки. И тут, конечно, низкий поклон немцам, которым нет и никогда не будет равных в мире, потому что они трудяги и систематисты. Они тебе тут все последовательно расписали: и какие были века, и кто, когда жил-был, ранний романский стиль, поздний романский стиль, готический. Читаешь и думаешь: «Батюшки, как же так? Это правда на самом деле?» Нет! Разумеется, этого нет. Это делается для системности в голове.

На самом деле этого деления не существует, потому что те же итальянцы всегда оставались на уровне романского стиля. И никакого другого у них не было. Как он у них сложился изначально, так они и остались его приверженцами. Ну, немного испытывали влияние Византии в разных областях, но основа — романский стиль. И даже когда они в эпоху Возрождения инкрустировали свои соборы цветным мрамором — в византийской манере, они все равно остались романскими соборами. У них нет готики. У них есть одно или два здания, которые выдаются за готику, но это все не то. И они сразу перешли к эпохе Возрождения, которая создает совершенно новое искусство, не отказываясь от романского стиля.

Итальянцев очень интересуют стены. А все почему? Почему тема стены? А чтобы на ней рисовать картинки. И, когда мы приходим в романскую итальянскую церковь, то мы приходим, чтобы посмотреть на эти картинки. И все итальянские художники являются приверженцами стены. И даже тогда, когда уже, казалось бы, наступил 17-ый век, то появилось еще одно чудо романской стены — это гений Караваджо. И сейчас мы ходим по Риму и ищем те церкви, те соборы, где есть роспись Караваджо. Это удивительно. Поэтому, как мы можем говорить о том, что романское искусство кончилось? Как оно может кончиться, если оно так фантастически цветет?