Лекции по искусству. Книга 3

Империи не очень устойчивы и всегда связана с завоеваниями. История показывает, что Империя — хрупкая вещь. Кажется невероятно мощной и устойчивой, а на самом деле хрупка. Внутри нее самой всегда заложен динамит, который ее и разрывает. Но, не при каждой.

Это же представить себе невозможно — прямо слезы текут, когда подумаешь, какую Империю создал Македонский. С какой столицей! Что осталось от нее? Вот это интересно. От нее даже не осталось и столицы — Александрии. Александрии нет. Мы знаем об Александрии только по литературным описаниям и каким-то отдельным фрагментам, которые раскиданы по тем или иным музеям.

Например, известно, что александрийцы первыми в мире создали порнографию. Ну, изысканные очень были люди, понимаете? Богатые, избалованные, изысканные, адреналина хотелось, того, пятого-десятого. Я ее видела, но какую! Ее даже и за порнографию-то считать нельзя. Потому что это были камеи. Резные камеи.

Они эти камеи собирали. Целый ряд камей я видела во всех государственных собраниях. Они их не выставляют, чтобы народ не прибалдел, глядя на эти красоты. Вы даже себе представить не можете, какое это высокое искусство. Они коллекционировали, обменивались, перепродавали, монтировали в фибулы. Бог знает, что делали! Это была большая столица. Где она? Ее нет.

Вот была Византийская Империя. Мы с вами сегодня уже начнем немножко о ней говорить, как об основополагающем, православном, восточно-христианском государстве. А что от нее осталось? Константинополь остался? Даже духу нет! Ничего! Ау, Константинополь, ты где? Что стало вместо Константинополя? Ну, немножко, отчасти современного Стамбула. А где вы там видели Константинополь? Айя-София? Смешно. Да и ромеев нет — турки одни.

Существовала Империя тысячу лет. Тысячу! Если считать, что Константин начал строительство Константинополя в 330 году. В 1453 году турки заняли Константинополь — вот и считайте. Тысячу лет. Да там и людей-то этих нет, и этноса этого нет, ничего нет. Я не буду сравнивать ее ни с какими Империями. Даже я пережила Империю, которой сейчас нет.

А что остается от Империи? Очень много. Во-первых, остается философско-политический опыт, который никто и никогда не принимает во внимание. Который никто и никогда не хочет исследовать. А зачем? А вдруг я бессмертна? Да? Вот все умрут, а я бессмертна. А это опыт, который существует, как теория возникновения и исчезновения Империи?

Вы знаете, мне даже страшно вам говорить, но это правда. Существует тысяча и одна теория — целая наука, изучающая причины гибели Римской Империи. И, конечно, вся она начинается с гуннов, готов, варваров. Нет! Иосиф Бродский написал гениальную пьесу. Она называется «Мрамор». Рассказывать я ее вам не буду, захотите — прочитаете. Там все хорошо это показано.

На самом деле, Император Каракалла не был дураком и понимал, что что-то не так. Все как-то сложно, не вытанцовывается. И в армии плохо служат. Попробовал сделать что-то с армией — не получилось. А что государство? Это закон под охраной армии и армия под управлением закона. Закон и армия — вот и все. Государство — закон и армия.

Император Каракалла

И тогда Каракалла издал совершенно замечательный закон. Во-первых, помните я вам рассказывала о вольноотпущенниках? Эти вольноотпущенники были иноземные олигархи. Они очень сильно преуспели в Римской Империи. Вспомните о том олигархе, что был банкиром у самого Императора Нерона и построил ему Золотой дом. А Нерону — тьфу, плевать было, кто деньги дает. Он о последствиях не думал. И вот Каракалла издал закон, по которому, если человек имеет определенные деньги, он получает все гражданские права Римской Империи. Что там началось! Что-то невероятное! Будем анализировать этот опыт? Никогда! Но это было! Там начался внутренний развал. Империя стала гнить изнутри. Когда говорят, что они были обжорами, развратниками, такими-сякими — имеется в виду уже та пора, которую мы называем закатом. Или то, что Гумилев называл «периодом гомеостаза». И всегда одно и то же. И никогда ничего другого.

Почитайте «Этногенез и биосфера». Там все написано. Там все исследовано. Не мной придумано. Необратимые процессы. Тем не менее, если не Греция и не Рим, то, что же делала Европа? Вы же понимаете, на какой культурной базе мы все стоим. За несколько занятий до вас дошло, что такое римское строительство? Это, как Пушкин — наше всё. За что не уцепись, за что не схватись. Это всё уже сделано.

И вот одним из самых поразительных явлений в этом римском государственном образовании стало то, что является первичной ячейкой общества. Вот, за что они так цеплялись? Чем они больше всего дорожили?