Читаем Лекции по искусству. Книга 3 полностью

Эти законы замечательно описаны Львом Николаевичем Гумилевым, как фазы этногенеза. Вот его все ругают. Такой, да сякой. А Лев Николаевич был величайшим ученым и мудрецом. Он хоть что-то предложил. А предложил он рассмотреть некие закономерности. И эти закономерности у него в основном построены на той связи, которую обычно историки опускают. Потому что историки не имеют связей, а он берет историю, как он говорил сам — юридическую: такой-то царь, в такой-то год, пришел, увидел, победил. Пришел и разгромил. Пришел, тяпнул, хапнул, ушел, оставил, не оставил, сжег, женился, влюбился. И он соединяет историю юридическую с историей землепользования и показывает, как это связано друг с другом и имеет прямую связь. Поэтому у него возникают необыкновенно любопытные законы и закономерности.

Например, у него есть статья, которую я всем советую прочитать. Она об этногенезе и называется «Кто разрушил Вавилон». И он показывает это. А никто его не разрушал. Нарушилась связь. Нарушилась связь между теми, кто распоряжается страной и землей. Вот, к примеру, был водопровод в Вавилоне. Все было замечательно, все цвело, пахло и росло. Но пришли люди и сказали: «Не надо этот водопровод, давайте водопровод с гор проведем». Но это были люди другие, которые не знали этой земли. Они провели с гор водопровод. И началось — сель, засаливание земель. Довольно быстро все превратилось в пустыню. И реки трогать нельзя и поворачивать их не надо. И он потрясающе описывает всю эту историю.

Когда одному нашему красавцу с бровями пришла в голову мысль повернуть реки, я сразу сказала: «Ну, поздравляю, наконец-то. Вот и эта фаза наступила». Хорошо, что Астафьев сказал: «Сожгу себя на площади». Он понимал, что этого делать нельзя.

В дни моей молодости, молодые люди (а у каждого поколения есть свои хоровые песни) пели одну замечательную песню. Мы, как люди у Босха, пели хором под гитару. И у нас была какая-то необыкновенная песня, возбуждавшая нас, потому что была эпоха такой необыкновенной увлеченности физиками-теоретиками. У меня у самой был муж физик-теоретик и я знаю, как это было модно, а песню пели так: «Это наши физики на парте, раскрутили шар наоборот». Так что — тяжелые воспоминания.

То, что я вижу сейчас, даже анализировать не надо, надо просто читать Льва Николаевича Гумилева. К сожалению, читаю его я. Ну, может еще два-три человека. Вот это плохо. А я бы хотела, чтобы его многие прочитали, но читая, все-таки поняли, что они читают. А то люди читают и не понимают.

Опять «Анну Каренину» поставили в виде балета. Ну, что поделать… Меня сегодня спрашивают по телефону: «Почему ты вчера не была на премьере балета „Анна Каренина“?» Я говорю: «Да близко не подойду я к этому балету. У меня книжка есть, зачем мне ходить на балет?» Я уже смотрела во МХАТе, у Сережи Соловьева. Хватит. Сколько можно издеваться и таскать старика за бороду?! И так его волочат, и этак. Ну, сколько можно?

К очень интересному мы подходим моменту. Вы понимаете, почему я перескакиваю? Я перескакиваю, потому что у нас нет времени. У нас с вами всего два занятия — это, следующее и еще одно.

Итак, я подхожу к одному моменту. Запомните раз и навсегда. Темы: КТО, ОТКУДА ВОЗНИК — лучше не касаться. Но есть одно интересное замечание: почему-то всё возникает в пещере. Младенец, где родился? В пещере. Но есть же объяснение этому. Ну, бедные люди, не могли себе в Вифлееме пристанища найти, нашли в овине, в пещере. Была перепись населения. Подумаешь, там осел, да вол. Откуда дети рождаются? Из пещеры. И что интересно, сам Зевс родился в пещере, на Крите. Его мамаша туда спрятала от ревнивого супруга. Хотите посмотреть пещеру? Пожалуйста.

Вы в Вифлееме можете увидеть пещеру? Да сколько угодно! Вон, очередь какая стоит. Да не может быть! Да! Вот тут. А это когда было, когда Зевс родился? И она сохранилась? Сохранилась.

Потому что пещера — это всегда тайна. Поэтому все рождается в пещере.

Когда мой покойный, дорогой и любимый Тонино Гуэрра задумал памятник Андрею Арсеньевичу Тарковскому, он делал его в пещере. Закрыл наглухо двери и сказал: «Там тайна». И там, правда, тайна. Нам еще надо немного пожить — лет десять и снова фильмы посмотреть. Многое чего увидим, что сейчас не замечаем.

Возрождение есть пещера. Поэтому, всякий момент рождения — это тайна. Это очень интересно, что первые росписи, какие только мы знаем, они тоже находятся в пещерах на Пиренеях. Господи, да кто их там написал, когда? Может хоть один человек или один теоретик ответить на вопрос: «А что такое пещера?» Нет, никогда.

Есть еще один момент. Подземелье. Андеграунд. Все зарождается в пещере и в андеграунде. Вот никто не может сказать, как родился в этой пещере Христос. Родился и родился. Всё знаем и ничего. А самое главное, мы не знаем, как зародилось христианство. Господи, сколько теорий.

Есть ортодоксальная теория. Она прописана во всех учебниках. Зачем мне вам ее повторять? Но есть и масса других. Например, Кумранские рукописи.


Кумранские рукописи


Перейти на страницу:

Все книги серии Волкова, Паола. Лекции по искусству

Похожие книги

12 лучших художников Возрождения
12 лучших художников Возрождения

Ни один культурный этап не имеет такого прямого отношения к XX веку, как эпоха Возрождения. Искусство этого времени легло в основу знаменитого цикла лекций Паолы Дмитриевны Волковой «Мост над бездной». В книге материалы собраны и структурированы так, что читатель получает полную и всеобъемлющую картину той эпохи.Когда мы слышим слова «Возрождение» или «Ренессанс», воображение сразу же рисует светлый образ мастера, легко и непринужденно создающего шедевры и гениальные изобретения. Конечно, в реальности все было не совсем так, но творцы той эпохи действительно были весьма разносторонне развитыми людьми, что соответствовало идеалу гармонического и свободного человеческого бытия.Каждый период Возрождения имел своих великих художников, и эта книга о них.

Паола Дмитриевна Волкова , Сергей Юрьевич Нечаев

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары
Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары

Долгожданное продолжение семитомного произведения известного российского киноведа Георгия Дарахвелидзе «Ландшафты сновидений» уже не является книгой о британских кинорежиссерах Майкле Пауэлле и Эмерике Прессбургера. Теперь это — мемуарная проза, в которой события в культурной и общественной жизни России с 2011 по 2016 год преломляются в субъективном представлении автора, который по ходу работы над своим семитомником УЖЕ готовил книгу О создании «Ландшафтов сновидений», записывая на регулярной основе свои еженедельные, а потом и вовсе каждодневные мысли, шутки и наблюдения, связанные с кино и не только.В силу особенностей создания книга будет доступна как самостоятельный текст не только тем из читателей, кто уже знаком с «Ландшафтами сновидений» и/или фигурой их автора, так как является не столько сиквелом, сколько ответвлением («спин-оффом») более раннего обширного произведения, которое ей предшествовало.Содержит нецензурную лексику.

Георгий Юрьевич Дарахвелидзе

Биографии и Мемуары / Искусствоведение / Документальное
Учение о подобии
Учение о подобии

«Учение о подобии: медиаэстетические произведения» — сборник главных работ Вальтера Беньямина. Эссе «О понятии истории» с прилегающим к нему «Теолого-политическим фрагментом» утверждает неспособность понять историю и политику без теологии, и то, что теология как управляла так и управляет (сокровенно) историческим процессом, говорит о слабой мессианской силе (идея, которая изменила понимание истории, эсхатологии и пр.наверноеуже навсегда), о том, что Царство Божие не Цель, а Конец истории (важнейшая мысль для понимания Спасения и той же эсхатологии и её отношении к телеологии, к прогрессу и т. д.).В эссе «К критике насилия» помимо собственно философии насилия дается разграничение кровавого мифического насилия и бескровного божественного насилия.В заметках «Капитализм как религия» Беньямин утверждает, что протестантизм не порождает капитализм, а напротив — капитализм замещает, ликвидирует христианство.В эссе «О программе грядущей философии» утверждается что всякая грядущая философия должна быть кантианской, при том, однако, что кантианское понятие опыта должно быть расширенно: с толькофизикалисткогодо эстетического, экзистенциального, мистического, религиозного.

Вальтер Беньямин

Искусствоведение