Лекции по искусству. Книга 3

Они, конечно, сделали там вентиляцию — римляне плохо строить не могли. Они там себе читали, что-то. Вопрос в том, что именно они читали? Это отдельный вопрос, потому что четырехстопное Евангелие было написано только в VI веке. Так что им еще было 600 лет до того, чтобы почитать, что следует. Они не знали, что они читают. Они совсем не знали, потому что само христианство родилось идеологически. Вы не поверите, вы удивитесь, но по-настоящему христианство родилось в борьбе с ЕРЕСЬЮ. Ересь родилась до вероучения. А наше подполье с троцкистами или с меньшевиками? Там же борьба гудела! А якобинцы-революционеры французские? Друг друга из объятий, что ли, не вынимали? Или они друг с другом спорили: какой должна быть идеальная Франция?

Там были очень интересные ереси. Сейчас мы не очень точно знаем, кто из тех (кто там похоронен), из этих святых, к какому направлению принадлежали. Но факт остается фактом. Поскольку историю делает история и нам она не доверяет вообще. То она устраивает обязательно какое-то шоу, потому что понимает, что мы будем болтаться бесконечно долго. Так вот, чтобы все-таки, каким-то образом, как-то поставить на место историческую ситуацию, она для этого устраивает исторические фейерверки.

Например, я вам сейчас об одном таком фейерверке расскажу. Это очень интересно. Адриану не дали поставить алтарь Христов в Пантеоне. Почему? А было рано! Ну, поставили бы его. И все было бы кончено, никакого христианства не было бы. Нет, оно было бы, но совсем другим.

Надо было подождать еще. Пока, наконец, маховик разгонится как следует. Чтобы их меньше преследовали, меньше вешали, меньше мучили.

И вот, к тому моменту, когда приличным римлянам омерзело и они не могли уже видеть все то, что их окружало — они стали христианами.

Я хочу остановиться на двух моментах. Это на Адриане, который лишился «божественного» титула и из-за этого уехал в Грецию. И Императоре Диоклетиане — один из моих самых любимых персон. Я его, конечно, очень и нежно люблю. Император Диоклетиан был гениальный человек, абсолютно не совпавший со временем. И как говорил Лев Николаевич Гумилев: «А что делать бедному пассионарию, если они не совпали со временем». Где им место? В сумасшедшем доме? Всё. Или, как пел Высоцкий: «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков». Что делать пассионарию, что делать гениальному человеку Диоклетиану? Он благороден был, он даже не хотел один управлять Империей, он взял своего двоюродного брата Максимилиана в помощники. И тот вместе с ним ушел в отставку. Они вместе взяли престол и вместе вышли в отставку. Максимилиан не подсиживал ни его, ни кого-то другого. А вот племянник Максимилиана — тот самый Константин — стал делать Византию. Он был сыном родного брата Максимилиана, генерал-губернатора и наместника Великобритании. А Константин воевал в Галлии. Ну, они посмотрели, какой он парень солдатский, энергичный, такой шикарный мужик и решили, что пущай правит. А сами сказали: «С нас хватит. Всё. Мы становимся садоводами. Нас здесь с вами больше нет».

А ведь до этого он хотел укрепить Империю, издать законы, возродить армию. И когда он решил сделать последний рывок, то стало ясно, что это абсолютно ни к чему не приведет и силы покинули его. А тут еще выясняется, что жена под боком — христианка, любимая дочка под боком — христианка, жених дочки — христианин. Сердце его разрывается, а он Римский Император… И он сделал удивительную вещь — исторически гениальную. Он даже не представлял, что совершает исторически-гениальный поступок. Он даже не подозревал, что совершает исторически-гениальную акцию.

Как преследовали христиан, вы знаете, да? В кучку и на стадион, а дальше — у кого какое воображение. Кто со зверями, кто еще с чем-то. А у этого возникла идея, как у настоящего большого государственника: судить их, как врагов народа. И стали их судить политическими процессами, устраивать политические процессы с дознанием. А те говорили: «Нет, не отрекусь!» А вот отрекись, а то сейчас руки-ноги переломаем. А те своё гнут: «Ломай!» Публично, театрально. Все протоколы велись — это же Рим! Я вам клянусь, даю слово: две трети всех существующих христианских мучеников сделал Император Диоклетиан на индивидуальных судебных процессах. Ну, как вам это нравится? Вот и Святого Каллиста и главного нашего героя всех времен и народов — Святого Себастьяна, у которого в катакомбах мы находим все его приметы и захоронение.

Что он делал? Вы знаете, что такое индивидуальный политический процесс? Имена помним? Помним! А когда в коллективе — нет. А когда индивидуально — помним. А существуют протоколы. А что стало с этими протоколами, как вы думаете? Вот они-то и стали основой новой литературы, которая называется «Житие святых». Вы думаете, откуда оно взялось? Из документов. То есть, они дают очищенный образ, воспаривший. Они дают образ нового героя. Вы понимаете? Нового героя!