Лекции по искусству. Книга 3

Диоклетиан двумя своими руками, вместе со своим дорогим Максимилианом, создали практически, я клянусь вам, всех христианских великомучеников! И когда дело дошло до России, мы — бе-ме, а национальные-то нужны, это что же, куда ни плюнь, а они все Диоклетианом сделаны. Ну, Ярослав, у которого Киевское государство, подумал и решил, что ему национальные святые нужны! Он и выбрал для этой цели двух своих братьев. Старшего Святополка Окаянного, которого терпеть не мог, и который у него все Новгород пытался хапнуть. Чего это он ему Новгород будет отдавать, с какой стати? Двух братьев укокошил — Бориса и Глеба. А они, кто были? Они были царевичами из Вышгорода. Знать ничего не знали, ни про какое христианство и охотились на соколиной охоте — один постарше, второй помоложе. Их пришили, Ярослав им тут же похороны устроил, как надо. Я житийные иконы Бориса и Глеба обожаю. Они прижились, потому что таких биографий еще не было — они были так замечательно созданы. Там два царевича из Вышгорода, милые были очень парни, самое в них было замечательное то, что они не успели ни жениться, ни нагрешить. Никого не убили, греха за душой не имели. Чистые, хорошие, милые юноши. У папы жили под боком, любимые дети. И, нате вам — братец Святополк Окаянный. А он ли это, сказать нельзя. Но дело было сделано! И первые два русских национальных святых, которые очень любимы, были все-таки выдвинуты. Откуда? Из собственной семьи Ярослава Мудрого. Его же собственные, родные братья. А до этого только ранние христианские мученики, отработанные Диоклетианом. Это вы мне поверьте. Можете мне верить. А уж, как их собирали — это сказать невозможно.

Святой Георгий, Рафаэль

«Святой Себастьян», Гвидо Рени

Я очень люблю биографии Святого Георгия и Святого Себастьяна. Просто лично я. Меня интересует не только их великомученичество и все допросы, которые вел над ними Диоклетиан. Но меня еще очень интересует их судьба. Потому что Святой Георгий — это восточный святой, а Святой Себастьян — западный. Хотя, оба они были молодыми полковниками, закончившими военную академию, из аристократических семей. Декабристы. Они были ихними декабристами. Только их повесили, а не сослали в Сибирь. Вот так.

Когда Диоклетиан сказал, что ему ничего не надо и он уходит в отставку, то идея Пантеона уже оформилась. В 303-ем году Диоклетиан пошел в отставку и засел в своем огороде. В 305-ом году он тихо умер, копая огород и, стараясь забыть свое имя, отчество, фамилию и, вообще, всё-всё-всё. Но, как видите, история осталась.

И христианство вышло из подполья. По-моему, в 308-ом году. У меня такие разные книжечки интересные есть, с какими-то датами. Значит, смотрите: в 308-ом христианство выходит из подполья. В 325-ом году состоялся знаменитый Никейский собор. Это очень важная вещь. Никейский собор — это очень важный собор. Это победа над арианством и принятие главного Символа Веры, то есть Троицы. Арианство: «Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух — это ужасно»! Потому, что: Отец — Создатель, Он — Творец, а Сын — ниспосланный. Понимаете? Тоже мне мальчик на побегушках, понимаете? Ты пострадай, пойди за человечество. Вы кровь проливали? Нет. Ария сослали и на Никейском соборе был принят Символ Веры. Это очень важная вещь.

А в 324-ом году, за год до того, как был принят Символ Веры, христианство было объявлено, по существу, единственной правящей религией. В 308-ом оно вылезло из подполья и сказало: «Вот мы — свободные люди, здравствуйте!» Им ответили: «Конечно, это замечательно, мы вас всячески приветствуем, наряду с такими-то, такими-то и такими-то». Смотри Пантеон. А они: «Ну, хорошо, но мы теперь тоже». Чихнуть не успели.

Сказано специальным эдиктом Константина — такое письменное или устное распоряжение, где было сказано: «Христианство есть главная, основная и единственная религия Рима». Рима! А в 325-ом году — Никейский собор, который осудил еретиков, осудил инакомыслие и сказал: «Сын не равен Отцу». Извините: «Сын равен Отцу», потому что «Во имя Отца и Сына». Вы понимаете? В том-то и дело, что Сын равен Отцу. А арианство считает, что Сын не равен Отцу. И что это Он сотворил — Великий Мастер — они Его так называли, а это — есть частичность от Него. Арианство — серьезная вещь и сейчас остается серьезной вещью и в искусстве тоже. Но Арий был осужден.

Константин Великий в 330-ом году основал Константинополь, а умер в 337-ом году. И он принял христианство сам, на смертном одре. Видали, да? Наихристианнейший из королей принял христианство на смертном одре. Из рук арианского епископа Порфирия, то есть совершенно плохо разбирался в религиозной политике. До того ли ему было? У него голова гудела от дел. Он же Константинополь заложил в ВизАнтии, древнегреческой провинции. У него мамаша серьезная была. Она сказала: «Сын, пора». Он говорит: «Мама, завтра, сегодня — нет: это дело, это дело, это дело». А она говорит: «Константин, нет».

Я про маму расскажу в следующий раз. Она женщина замечательная! На смертном одре она говорит:

— Да ты что, а Символ Веры-то?

Он говорит:

— А ты пришли ко мне Порфирия.