Читаем Лекции по искусству. Книга 5 полностью

Это тоже Страсбургский собор. Сами видите. Это портальные изображения. С одной стороны стоит гражданка хорошая, а с другой плохая. Изящная, элегантная, пластически бесподобная, прекрасная дама, но у нее сломано копье и завязаны глаза, а у второй все нормально. Та красавица несет на себе идею истинно христианскую, а эта слепа и убога. И они обязательно стоят рядом. И обе красотки. Это воспринимается настолько насыщенно. Так что, как видите, западное искусство развивается, как скульптура. Это мощное развитие. Линия скульптурного развития сплошная античность, а может и нет. Может частично античность, но должна сказать, что архитектура носит прежде всего мысль конструктивную, построенную на глубочайшем познании, через которое мы должны приближаться к великому Архитектору Вселенной, построенной на основании магической геометрии. Это сознание концептуальное с такой хваткой интеллекта! В соборах французы, конечно, люди вкуса. Они напихали все снаружи и не любят пихать что-то еще внутри. Немцы наоборот — они пихают все, что можно и внутри, и снаружи. Но мера насыщенности есть только у французов. Они дают другие возможности внутреннего пространства — пространства с невероятным светом через оконные проемы. И, конечно, через обожаемую музыку. И с самого начала грань между чисто религиозным и светским изображением стерто. На Западе она изначально стерта. А почему? Право изображения имеет все, что относится к обоим Евангелиям. Кошка, так кошка; дерево, так дерево. Все имеет право на изображение. Потому что все сотворено Великим Архитектором. И включены абсолютно все средства. Но, конечно, культура имеет свои любые законы. Процессы, которые шли внутри самой культуры, в середине 15-го века, были таковы, что сами руководители или мастера цеха мастеров, строителей-каменщиков, должны были закрыть себя, считая что срок строительства этих соборов закончен. А скульптура развивалась очень мощно и присутствует во все времена.

Сейчас мы перейдем к России, а все процессы там совершенно другие. И это просто совершенно удивительно. Одно христианство. Но вы же видите сами, что будучи единым, оно, как бы не едино, потому что один делает акцент на Отца — Архитектора Вселенной, а в другом случае — это Сын. И это никуда никогда не денется. Это в генетике культуры. Точно так же, как и по отношению к женщине. Оно категорически другое. И вот должна вам сказать, что все эти соборы начинают строиться в 12-ом веке. Собственно говоря, немного раньше — в 11-ом, но параллельно с этим создается и национальная культура.


Карл Теодор Ясперс


Позвольте мне, прежде всего, сказать, что одним из самых крупных исследователем процессов культуры 20-го века, считается Карл Теодор Ясперс и им была прослежена одна странная закономерность, которую он назвал «осевое время». В 6-ом веке до н. э. было осевое время, потому что одновременно жили многие личности: Пифагор, Конфуций, Лао, милетская школа и многие другие. Одни из них благополучно дожили до наших дней, как Конфуций, к примеру. Другие живут более скромной жизнью. Но это одно поколение. Разница между некоторыми лет 50. А что для Китая 50 лет? Ничто. 12-ый век это тоже осевое время. Не понятно, почему. Конечно, если бы я была последовательной, то тут же бы подсчитала, как устала романская культура к этому времени. Но это ложь! Никто не устал, никто никому не надоел. Можно придумать другую причину. В 12-ом веке создается русское зодчество и русский художественный язык, потому что это век создания художественной языковой школы. В Италии, во Франции, ну, положим, еще в Германии. Цех мастеров — те вообще шустро строили все и всюду. Но Россия тоже начинается с 12-го века. Рухнула Киевская Русь и рухнула Киевская культура. Почему? А потому что они строили из плинфы, строили мастера не наши, мозаику привозили — у нас не было смальтового производства. Сожгли Киевскую Русь и начали все с нуля. А самое интересное то, что в 12-ом веке начинается грандиозное формирование национального художественного языка в Индии и в Китае. Но в Китае он развивается так, что все до сих пор стояло, стоит и будет стоять. В Китае начинается нечто невероятное. И чтобы доставить вам некоторое удовольствие, я позволю себе капельку отступить от русского искусства 12-го века и перебраться в Китай того времени. Я за пять минут расскажу вам кое-что и вы построите, за те же пять минут, самое эзотерическое здание Китая, которое стоит в Пекине до сих пор и называется «Храм Неба».


Храм Неба


Перейти на страницу:

Все книги серии Волкова, Паола. Лекции по искусству

Похожие книги

Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение
Певцы и вожди
Певцы и вожди

Владимир Фрумкин – известный музыковед, журналист, ныне проживающий в Вашингтоне, США, еще в советскую эпоху стал исследователем феномена авторской песни и «гитарной поэзии».В первой части своей книги «Певцы и вожди» В. Фрумкин размышляет о взаимоотношении искусства и власти в тоталитарных государствах, о влиянии «официальных» песен на массы.Вторая часть посвящается неподцензурной, свободной песне. Здесь воспоминания о классиках и родоначальниках жанра Александре Галиче и Булате Окуджаве перемежаются с беседами с замечательными российскими бардами: Александром Городницким, Юлием Кимом, Татьяной и Сергеем Никитиными, режиссером Марком Розовским.Книга иллюстрирована редкими фотографиями и документами, а открывает ее предисловие А. Городницкого.В книге использованы фотографии, документы и репродукции работ из архивов автора, И. Каримова, Т. и С. Никитиных, В. Прайса.Помещены фотоработы В. Прайса, И. Каримова, Ю. Лукина, В. Россинского, А. Бойцова, Е. Глазычева, Э. Абрамова, Г. Шакина, А. Стернина, А. Смирнова, Л. Руховца, а также фотографов, чьи фамилии владельцам архива и издательству неизвестны.

Владимир Аронович Фрумкин

Искусствоведение