Лелеттер. Феникс-чернокнижник (СИ)

— Ах, я не девочка, — засмеялся Лелеттер, обернувшись на их голоса.

— Колдун! Колдун! — закричал тогда мальчик еще громче. — Мама! Мама! У дяди-колдуна длинные волосы! Дядя-колдун фокусы показывает! — вырвавшись из рук матери, он подбежал к юноше и потянул его за длинный подол. — Фокусы! Фокусы! Покажи фокусы! Дядя-колдун!

— Ах, я… — замешкался Лель, но тут к малышу присоединились все на площади.

— Поколдуй! Покажи чудо! Чудо! Чудо покажи, колдун! — кричали все наперебой.

— Хорошо, хорошо, я… — Лелеттер в испуге отступил назад, невольно согласившись, и толпа утихла. — Хорошо… я покажу, — выдохнул он и огляделся.

Все пристально следили за каждым его движением, ожидая увидеть нечто невообразимое. Наконец, Лель нашел, что искал — маленький росточек, пробившийся сквозь каменную кладку площади. Присев, юноша коснулся его одним пальцем и, резко поднявшись, взмахнул рукой к небу! В тот же миг огромный стебель вырос вслед за движением его руки, разрастаясь все дальше. Он ветвился и на каждой маленькой веточке распускался огромный яркий бутон.

Зрители взорвались бурными овациями! «Еще! Еще!» — кричали они, и Лель решил продолжить. Один взмах его руки — и цветы обратились мерцающими кристаллами, что падали на землю нескончаемым потоком и, разбиваясь о белые камни, разлетались искрами по площади.

Все больше и больше людей собирались поглядеть на чудеса. Они становились вокруг Лелеттера, пытались подойти поближе, ухватить себе часть этого колдовства. Стараясь не смотреть зрителям в глаза от стеснения, Лель продолжал, вкладывая всю душу во все сотворенное. По щелчку его пальцев по площади закружили тысячи розовых лепестков. Они преображали все, чего касались: обращались в яркие венки на головах девушек, окрашивали в разные цвета серые здания, прорастали чудесными растениями из земли, куда падали.

Сорвавшись с места, Лель подбежал к сцене и взял большую кисть, которой кто-то выводил с утра надпись на стене. Взмахнув ею, колдун рисовал в воздухе птиц, что оживали в то же мгновение. В небо устремлялись воробьи и голуби, становясь там легкими облаками. Еще один взмах — и брызги краски, разлетевшись по сторонам, превратились в ограненные рубины, падая к ногам людей.

Лелеттер подул на кисть и краска на ней из красной обратилась в белую. Ей он рисовал облака, плывущие в метре над землей. Они напоминали кроликов и кошек. Одного из них Лель погладил по спинке и тот, ожив, промчался по всей площади, испарившись под конец.

Отложив кисть, Лель пробежался по площади и закружился в середине. Подол его платья вспыхнул настоящим огнем, который продолжал гореть до тех пор, пока Лелеттер не остановился и не подошел к Лете, протянув ей руку. Девушка, недолго думая, ответила на приглашения, но стоило ей к нему прикоснуться, как тот сжал свою руку в кулак, а когда вновь раскрыл, на ладони его засияла яркая жемчужина. Вложив ее в руку девушки, Лелеттер продолжил представление, и длилось оно весь день с редкими перерывами.

Его водили по улицам, где он удивлял все больше и больше прохожих, представляли знакомым, друзьям. И всем хотелось увидеть чудеса. Все рукоплескали, раскрывали глаза и рты от удивления. Азриал наблюдал за всем со стороны, не давая себя обнаружить и, казалось, увиденным он восхищался больше всех прочих. Глаза его сияли, улыбка не сходила с лица. Всецело он был увлечен и очарован. Но все так же не давала ему покоя эта длинная рыжая зачарованная коса. Был бы колдун, может, и рад, отрежь мальчишка Амарис ее там, в подворотне. Однако гнев Хоакима, который мог бы обрушиться на всех и вся, заставил тогда Азриала вмешаться.

К вечеру, обойдя весь город, Лелеттер с новыми друзьями вернулся на площадь, где все так же толпились люди и все так же ждали его представления. Кто-то кричал со сцены: «Слава новому королю!», и Лель не понимал, что это значит, но все кричали: «Ура!», и юноша повторял за ними.

— Слава! Слава новому королю Замирья! — кричал со сцены глашатай. — Пусть век его будет долгим! Пусть знают и в столице, как мы верим в него! Пусть будет он таким же справедливым и милосердным!

— А это правда, что король приказал выпустить из темницы многих заключенных? — прошептал кто-то в толпе.

— Да, да, я слышал об этом, — ответили ему. — Среди них был, говорят, и колдун-чернокнижник.

— Не уж-то Азарис?

— Азарис! Он! Точно он! — присоединился к разговору третий. — Десять лет сидел в темнице, света белого не видел.

— За что же его так? — спросил кто-то еще.

— Да как же…

— Простите… — подойдя поближе, произнес Лелеттер. Рассказ о чернокнижнике заинтересовал его уж слишком сильно. — Простите, но кто такой Азарис?

— Ох, а ты не слышал? — удивился старик. — То, ведь, страшный темный колдун.

— Говорят, он явился из Клана огня, — кивнула девушка. — Здесь его давно видели. Приходил.