Лелеттер. Феникс-чернокнижник (СИ)

Проснулся он уже в полдень и понял не сразу, что лежит в своей кровати. Впервые за долгие годы он проснулся так поздно с ощущением тяжести в голове и на душе. Сев, он ее долго вспоминал все прошедшие годы, все, что смог запомнить: как учил его Хоаким, как после его дело продолжил и Азриал. Он вспоминал, так пытался вспомнить хоть миг из той жизни, когда человеком еще не был… что же теперь?

Взяв в руки острый нож, Лелеттер встал перед зеркалом и в последний раз взглянул на свои длинные рыжие кудри, заплетенные в зачарованную косу. Вздохнув, чтобы убрать дрожь по телу, он уверенно схватил волосы в одну руку и резким движением отсек их по плечи! Отрезанная коса упала на пол, и юноше стало будто бы легче дышать. Уронив нож, он посмотрел на себя, как в первый раз. Теперь он чувствовал некую свободу и был точно уверен в правдивости слов Азриала.

Схватив в охапку отрезанные волосы, Лель тут же кинул их в печь и те мигом разгорелись ярким пламенем! До последнего смотрел Лелеттер, как дотлевали они до последнего локона, ничуть не жалея об этом.

Выйдя на крыльцо, он по-новому ощутил на себе дуновение свежего ветра, спустившегося с гор. Нигде не было видно ни Азриала, ни Хоакима, и это, казалось, был лучший момент, чтобы окончательно убедиться во всем самому.

Уверенным шагом Лелеттер вышел за калитку, непривычно не ощущая тяжести длинных волос. Юноша будто парил над землей, приближаясь к обрыву по крутому склону, поросшему густой травой.

В двадцати шагах от пропасти Лель резко остановился. В сердце закрались сомнения: «А что, если все ложь? Что, если мне лишь кажется?» — думал он. В груди колотило, по коже пробегали мурашки от предвкушения, трепета и страха.

— Если не взлечу и об землю разобьюсь я, то Азриал повинен станет в том, — думал Лелеттер перед отчаянным шагом. — Коли взмою к нему вольной птицей — позор тогда Хоакиму!

Сорвавшись с места, он кинулся навстречу неизвестности, отдавшись полностью на волю судьбе. С каждым шагом Лель понимал все сильнее — назад дороги нет. Уже без всяких сомнений он оттолкнулся от края обрыва, раскинув руки… Жар пробежал по венам, будто текла по ним не кровь, а огонь, пробиваясь светом сквозь кожу и одежду. Пламенем в крылья обратились руки, отвыкшие за годы, они трепыхались на ветру, пока юный феникс не взял свою волю в кулак и не вздохнул с новой силой и прежде, чем коснуться телом земли, огненной птицей он взмыл к низко плывущим облакам! Потоком ветра его уносило все дальше и выше. Лель пролетел над облаками, касаясь их кончиками крыльев, и те раздвигались под ним, будто острые перья разрезали их пополам. Ярче пламени в ночи сияли золотые крылья на солнце.

Свернув к земле, Лелеттер пронесся над лесом, в котором еще вчера ходил в облике человека. Он видел полянку, где тренировал его Азриал, все грибные места, все тропинки. А вот и деревенька под горой — люди занимались своими делами: кто в поле, кто в огороде, кто во дворе. На бреющем полете он миновал озерцо и, окончив пробный полет, такой волнительный и желанный, возвратился домой.

Птицей приземлился он у калитки и тут же обратился человеком. Голова кружилась, ноги не слушались — он схватился руками за ограду, чтобы не упасть. Было тяжело дышать, прижав ладонь к груди, можно было почувствовать, как бьется взволнованное и потрясенное сердце юноши. Отдышавшись, по-новому взглянул он на долину, что раскинулась позади него, на двор, на поляну, перед домом.

— С высоты все это казалось куда красивее и… привычнее? — отчего-то подумал Лелеттер.

Феникс вновь окинул взглядом далекие горы. Ему так хотелось повторить, но скрипнувшая дверь дома заставила его резко обернуться. С порога, глазами, налитыми ужасом, смотрел на него старик Хоаким. Восторг Лелеттера тут же улетучился, как только он ощутил на себе взгляд учителя. В полной тишине стояли они так, но уже невозможно было избежать того серьезного разговора.

Не говоря ни слова, Хоаким втащил юношу в избу и невольно толкнул в угол комнаты, быстро закрыв за собой дверь.

— Лель, дитя, что случилось?! — вопреки всем ожиданиям, колдун обеспокоенно усадил ученика за стол. Старик смотрел на золотистые кудри, что теперь лишь слегка прикрывали плечи юноши. — Это сделали мальчишки? Азриал? Он посмел притронуться к тебе?!

Долго Лелеттер молчал, думая, как же ответить ему, и, наконец, молвил: «Я сам, учитель».

— Сам? — воскликнул Хоаким. — Лель, но зачем?!

— Я… — он вздохнул, чтобы набраться смелости. — Я все знаю, учитель Хоаким! Господин Азриал мне все рассказал! Да… и я никак не могу понять, почему Вы скрывали это от меня. — Лель резко встал из-за стола и отошел к окну, повернувшись спиной к колдуну. — Я… феникс… Почему за эти десять лет, учитель? — продолжил он дрожащим голосом, сжимая кулаки.

— Азриал?! — возмутился Хоаким. — Азриал рассказал тебе! — колдун встал на ноги и сделал шаг к ученику. — Но… и ты поверил ему?