Ленин и Парвус. Вся правда о «пломбированном вагоне» и «немецком золоте»

А в 1917 году на Ганецкого ополчился некто Д. Заславский — журналист-бундовец, социал-шовинист. Летом 1917 года против Ганецкого началась шумная газетная кампания по обвинению его как раз в том, в чём его в 2009 году обвинял К. Залесский — в получении для большевиков «денег на агитацию» от немцев. В ноябре 1917 года, сразу после Октябрьской революции, кое-кто и из большевиков — недоброжелателей Ганецкого инициировал «дело Ганецкого», и ЦК узкого состава принял решение не иметь его представителем ЦК в Стокгольме. Ленин тогда направил в ЦК записку (см. ПСС, т. 50, стр. 14–16), защищавшую Ганецкого. Приведу из неё те места, которые наиболее для нас интересны:

«…Какие доводы против Ганецкого?

…Доводы только поход буржуазных клевет, крики Заславского.

Было бы прямо недостойно рабочей партии проявлять такую податливость интеллигентской сплетне.

Пусть сначала кто-либо докажет что худое против Ганецкого…

«Но Ганецкий торговал с Парвусом», — говорят «все».

Ганецкий зарабатывал хлеб как служащий в торговой фирме, коей акционер был Парвус. Так мне сказал Ганецкий. Это не опровергнуто.

Запрещено ли служить в торговых предприятиях капиталистов? Где? Каким решением партии?

Среди нас нет людей, служащих в торговых фирмах русских, английских и пр. капиталистов?

…Когда Бухарин хотел ехать служить в деле Парвуса (в 1916 г., очевидно — в Копенгагенский институт. — С.К.) как литератор, мы ему отсоветовали, ибо это всё же не торговая фирма. Но, отсоветовав, мы не травили ме-ков (меньшевиков. — С.К.), служивших у Парвуса. Зурабов (меньшевик, после Октября 1917 года сблизившийся с большевиками. — С.К.) и куча других, мы их не травили, не обвиняли…

Почему до сих пор не допросили живших в Копенгагене ме-ков и проч., знавших торговлю Ганецкого и не осуждавших его?..

… В самом Питере можно… найти свидетелей копенгагенцев, как и в Москве. Отчего анонимные обвинители Ганецкого из рядов нашей партии не сделают этого?

Такое отношение к отсутствующему товарищу, работавшему более 10 лет, верх несправедливости».

Вернувшийся в Россию Ганецкий с 1918 года занимал ряд ответственных постов. А записка Ленина в особых комментариях вряд ли нуждается. И из неё видно, что не стоит политически приплетать к провокатору Парвусу всех, кто так или иначе с ним сотрудничал в годы Первой мировой войны — сотрудничал не в сфере политической деятельности, а деловым образом или как аналитик в Копенгагенском институте. Видно и то, что Ленин угрозы вынести сор из избы не страшился, ибо сора не было!

В торговой фирме Парвуса работал юрисконсультом также весьма крупный большевик М.Ю. Козловский (1876–1927). Большая российская энциклопедия в статье о Парвусе утверждает, что «часть выручки» Ганецкий и Козловский «переводили на счета большевиков гл[авным]. обр[азом]. в зарубежных банках». Последнее утверждение в большей своей части явно вымышлено — стеснённые финансовые обстоятельства заграничных большевиков, включая Ленина, однозначно устанавливаются при анализе ленинской переписки 1916 года и начала 1917 года. Это, впрочем, не исключает перевода в партийную кассу каких-то сумм, скрытых от Парвуса, но — весьма скромных.

Позднее, к слову, какие-то суммы от них приходили — из Стокгольма. Так, в письме Ганецкому от 21 апреля (4 мая) 1917 года Ленин сообщал: «Деньги (2 тыс.) от Козловского получены…» (В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 438).

Но это были явно не «деньги Парвуса»… К тому же оба партийных поляка давно находились не в Копенгагене. Козловский вскоре вообще вернулся в Россию. Ганецкий же входил в 1917 году в Заграничное бюро ЦК в Стокгольме.

СОВЕРШИВ необходимый экскурс, вернёмся к письму Ганецкому от 30 марта 1917 года, которое Ленин, разделавшись с Парвусом («Пользоваться услугами людей, имеющих касательство к издателю «Колокола», я, конечно, не могу…») и развёрнуто разъясняя смысл последней телеграммы, продолжал так:

«Англия ни за что не пропустит ни меня, ни интернационалистов вообще, ни Мартова и его друзей, ни Натансона (старый народник, позднее левый эсер. — С.К.) и его друзей. Чернова англичане вернули во Францию, хотя он имел все бумаги для проезда!! Ясно, что злейшего врага хуже английских империалистов русская пролетарская революция не имеет. Ясно, что приказчик англо-французского империалистического капитала Милюков (и Кº) способны пойти н а всё, на обман, на предательство, на всё, чтобы помешать интернационалистам вернуться в Россию. Малейшая доверчивость в этом отношении и к Милюкову и к Керенскому (пустому болтуну, агенту империалистской буржуазии по его объективной роли) была бы прямо губительна для рабочего движения и для нашей партии…»

(В. И. Ленин. ПСС, т. 49, стр. 418–419.)