Ленинград. Дневники военных лет. Книга 2

В театре относительно тепло, но большинство зрителей — в пальто. Полный свет, оживленно, и почти полное ощущение нормы, несмотря на дневной сильнейший артобстрел.

В третьем акте — блестящий гопак с немыслимыми пируэтами, коленцами и пр. Сделать бы так современную вещь — озорную, веселую, динамичную… Весь вечер только об этом и думается… «Заразная» штука театр…

20 ноября 1943 года.

Сводка. Нами оставлен Житомир (?). На черкасском направлении успешно форсирован Днепр.

Весь день правил и редактировал «Крепость Кронштадт». Надо книгу сделать еще лучше, чище, точнее.

В «Красном флоте» от 18 ноября подробный отчет о моей речи на офицерском собрании — о Балтике, литературе и пр. (отчет Е. Добина^[146]).

У С.К. последние треволнения перед премьерой… По ночам — монтировки, свет, обычные неполадки с рабочей силой и т. п…

Днем по городу провели большую партию пленных немцев…

21 ноября 1943 года.

Телеграмма из Клина: «Смертью героя погиб в районе Невеля Владимир Ставский. Горечь потери велика. Тарасенков».

Прощай, Володя, старый боец-коммунист, друг…

Из выступления комфлота адмирала Трибуца на последнем совещании командиров соединений. Адмирал говорил о том, что Ленфронт ждет приказа, — готов к наступательным операциям.

— Мы вернемся в свои базы в Прибалтике! Помешает лед — пойдем берегом.

Театру КБФ дано задание приготовить одиннадцать бригад для выступлений в ныне еще занятых Петергофе, Кингисеппе, Нарве и других городах. Я договорился с Пергаментом, что, вернувшись в Таллин, устроим большой митинг. Вспомним точно все, что мы там говорили в августе 1941 года, уходя и обещая вернуться.

В 9. 30 утра поехал на черновой просмотр спектакля «У стен Ленинграда» в Выборгский дом культуры… Спектакль вызревает — нужно еще три-четыре дня. Первые посторонние зрители дают хорошие отзывы. Были товарищи из Пубалта, Е. Добин и др.

Порой на репетициях я воспринимал спектакль острее. Старая моя мечта: спектакль высшей патетики и трагедийности. В «Оптимистической трагедии» был этот принцип. Он во мне. Я его не потеряю. Я буду искать высокой театральности, но работы 1942–1943 годов были мне очень полезны…

22 ноября 1943 года.

Весь день писал по просьбе ТАСС статью для газет Союза — «Беспримерный подвиг народа» (о военной промышленности, стройках и т. д.)…

Днем снова отправил рукопись «Крепость Кронштадт» в Лен-гослитиздат, откуда ее пошлют на отзыв в Ленистпарт…

Вечером, по радио. Статья члена Военного совета Ленинградского фронта генерал-лейтенанта А. А. Кузнецова о задачах Ленфронта:

«…Враг будет цепляться за каждый метр, ибо он боится расплаты. Наша задача: всемерно подготовиться к боям; усилить штабную и партийно-политическую работу».

Ленфронт усиленно готовится. (Погода все же задерживает, так как войска Волховского фронта по болотам идти не могут. Но синоптики предсказывают устойчивые морозы на вторую половину декабря.)

23 ноября 1943 года.

Снег… С утра слышна артиллерийская канонада — идут местные операции.

Днем был в Военном совете, беседовал с адмиралом Трибуцем и контр-адмиралом Смирновым. Спрашивали о моих дальнейших литературных планах.

Говорили об обстановке. Операции идут на разных направлениях: бои у Гомеля и Речицы. По-видимому, части 1-го Украинского и Белорусского фронтов соединились. Серьезна немецкая операция — контрудар на киевском направлении. Немцы сообщают, что Житомир — «это только начало». Наши активные операции — у Кременчуга, Черкасс и в излучине Днепра. С косы против Очакова немцы нас несколько потеснили, — им нужен проход к Николаеву. У. Керчи затихло, но у крымских берегов топим немецкие корабли — лихо!..

— Как союзники?

— А ну их! Немцы тянут резервы из Норвегии, Финляндии, Франции, а союзники Лерое^[147] отдают. Силы у них, видите ли, там недостаточные.

— Что на Ленинградском фронте?

— Противник упорствует, но на всякий случай подчищает тылы, строит оборонительные рубежи — лужский и др.

— Как у нас, на Балтийском флоте?

— На «товсь»! Ждем приказа.

К 6 часам — в Выборгский дом культуры. Беседую с актерами. Пергамент вручил мне теплое письмо и небольшой подарок от труппы: чернильницу, пепельницу и два подсвечника — из патронов. Трогательно!

В зале — Военный совет, товарищи из горкома и несколько сот зрителей: девушки МПВО, моряки и пр.

В 7.05 начался спектакль (генеральная репетиция). Играли несколько связанно. Волновались. Реакции в зрительном зале — непрерывные, особенно в третьем акте. В конце, на аплодисменты, давали одиннадцать раз занавес. Я пробовал (во время спектакля) объективно понять и оценить работу свою и театра… Подходили, жали руку. Председатель Ленинградского управления Комитета по делам искусств товарищ Загурский поздравил и пригласил к себе на обсуждение спектакля 24 ноября в 5 часов дня.

Все разошлись…

Совершенно неожиданно подбегает бледный Пергамент:

— Член Военного совета считает, что спектакль не вышел. И, как он сказал, «крепко не вышел»…

Едем домой с неприятным чувством удивления… Столько вложено сил!