Читаем Леонардо да Винчи. Архитектура полностью

Один из самых интересных эскизов фасада палаццо находится на листе из «Кодекса о полете птиц», который был задуман в апреле 1505 года или несколько позже, во время пребывания Леонардо в Риме, о чем говорят зарисовки фрагментов Палаццо Каприни в верхней левой части листа (Рис. 60)43. Тройной ритм фасада, подчеркнутый центральной надстройкой, кажется, обусловлен нижним залом, который рассекает в венецианском стиле весь архитектурный объем, протянувшись от центра главного фасада к дворовому фасаду. Такое расположение подтверждает и помещенная ниже планиметрия, которая, однако, относится к другому проекту. Бельэтаж, раскрытый колоннадой с узкими пролетами и увенчанный аттиком с треугольным фронтоном, отражает римское архитектурное увлечение тех лет и отсылает, прежде всего, к постройкам Джулиано да Сангалло. В то время Джулиано да Сангалло строил в замке Святого Ангела лоджию с фронтоном, который привлекал к ней всеобщее внимание44. Кроме того, он предложил установить на Трибуне горнистов на площади Сан-Пьетро неверную в историко-археологическом смысле комбинацию из аттика и фронтона, неоднократно повторенную им в его реконструкциях античных триумфальных арок45.


Рис. 58 Леонардо да Винчи, Проект виллы с серлианой и тибуриумом, планиметрия и вертикальная проекция, Париж, Библиотека Института Франции, f. 56r, Манускрипт I фрагмент, факсимиле


Рис. 59 Леонардо да Винчи, Эскиз архитектурного ордера, Виндзор, Королевская библиотека, RL 12579v фрагмент, факсимиле


Рис. 60 Леонардо да Винчи, Перспективный вид палаццо, планиметрия жилого дома, детали Палаццо Каприни в Риме, Турин, Королевская библиотека, Кодекс о полете птиц задний план, факсимиле


Прелестный рисунок сангиной из Виндзора, RL 12579, выполненный в 1513 году, напоминает о Вилле Фарнезина, которая оставалась для Леонардо эталонным образцом и в годы его последнего посещения Рима, однако внесенные им модификации придают фасаду несколько архаичный характер (Рис. 59)46. Пролеты заужены, и их вертикальный порыв, акцентированный консолями антаблемента над первым этажом, приглушает непрерывную ориентацию стены ввысь. Парапеты под окнами сглажены и не выдвинуты наружу, что стало повторением приема, уже использованного в 1489 году в фасаде Канчеллерии для усиления пластичности архитектурного ордера. Однако Леонардо все же заимствует отдельные яркие детали, отмеченные в новой архитектуре Вечного города, что доказывает его проект восьмиугольного палаццо, сделанный на листе с подготовительными рисунками для замка в Роморантене (Атлантический кодекс, f. 217 v-b [583r]) в 1516–1517 годах (Рис. 38, справа внизу)47. С внешней стороны палаццо подчиняется унифицированной системе с двумя верхними этажами, привязанными в углах многоугольника к гигантским пилястрам, увенчанным массивными консолями антаблемента, вероятно, навеянными теми же элементами в Палаццо дей Трибунали Браманте48. Балюстрада выполняет роль эффектной цезуры между первым, слабоосвещенным этажом и сводчатыми окнами верхних ярусов, которые как будто «плывут» между опор.

Рисунки Леонардо в области частной архитектуры говорят о влиянии, которое оказали на него некоторые современные ему направления. Его работы отражают свойственный только ему почерк, связанный с его эстетическим и функциональным вкусом, который и придает его замыслам своеобразный, тотчас узнаваемый характер. Его безразличие к использованию ордеров, предписанных правилами Витрувия, проявляется и в его эскизах фасадов, отличающихся от образцов, созданных другими мастерами того времени.

* * *

1. Frommel S., 2007b, pp. 815–820.

2. Pedretti, 1972, pp. 16–23; Pedretti, 1995, pp. 71–77; Frommel S., 2019c, pp. 144–145.

3. В версии в увеличенном масштабе (в центре листа) Леонардо дополнительно добавляет к кухне, легко узнаваемой по большому камину, кладовую и буфет. Со стороны лестницы располагаются людская, спальня прислуги (комната для семьи) и три комнаты для гостей (три комнаты для заезжих). Разместив гардероб хозяина напротив кухни, Леонардо устраивает прихожую, связанную с коридором, который ведет как на господскую половину, так и к помещениям прислуги, а также к дровяному складу, курятнику и выгребной яме, расположенным у боковой стены.

4. Подаренный Сфорца в виде вознаграждения за «Тайную вечерю» в трапезной Санта-Мария-делле-Грацие.

5. Guillaume, 1987, pp. 269–272.

6. Pedretti, 1972, pp. 43–48; Pedretti, 1978, pp. 210–213; Guillaume, 1987, pp. 268–271; Frommel S., 2006, pp. 265–276; Frommel S., 2019c, pp. 148–251.

7. Такая башня присутствует также в проекте Франческо ди Джорджо (Torino, Biblioteca Reale, Codice Saluzziano 148, f. 19v).

Перейти на страницу:

Все книги серии Всеобщая история

Леонардо да Винчи. Архитектура
Леонардо да Винчи. Архитектура

В творческое наследие Леонардо да Винчи входят сотни архитектурных рисунков – в основном эскизов и набросков с редкими примечаниями на полях, в большинстве случаев тесно связанных между собой. Эта часть графического наследия да Винчи отражает разные этапы его концептуальных размышлений и до сих пор вызывает горячие споры среди исследователей истории архитектуры.В предлагаемой книге рассматриваются прямые и опосредованные связи маэстро с его современниками и динамика распространения его архитектурных идей. Авторы надеются, что их исследование внесет свой вклад в четкое определение роли Леонардо на заре Нового времени, оказавшего благотворное влияние на все виды искусства, и представит более полную картину отношений Леонардо с его заказчиками.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Жан Гийом , Сабина Фроммель , Сара Тальялагамба

Скульптура и архитектура / Прочее / Культура и искусство

Похожие книги

Две Москвы. Метафизика столицы
Две Москвы. Метафизика столицы

Рустам Рахматуллин – писатель-эссеист, краевед, многие годы изучающий историю Москвы, – по-новому осмысляет москвоведческие знания. Автор прибегает к неожиданным сопоставлениям и умозаключениям, ведет читателя одновременно по видимой и невидимой столице.Сравнивая ее с Римом, Иерусалимом, Константинополем, а также с Петербургом и другими русскими городами, он видит Москву как чудо проявления Высшего замысла, воплощаемого на протяжении многих веков в событиях истории, в художественных памятниках, в городской топографии, в символическом пространстве городских монастырей и бывших загородных усадеб. Во временах Московского Великого княжества и Русского царства, в петербургскую эпоху и в XX столетии. В деяниях Ивана Калиты и святого митрополита Петра, Ивана III и Ивана Грозного, первопечатника Ивана Федорова и князя Пожарского, Петра I и Екатерины II, зодчих Баженова и Казакова и многих других героев книги.

Рустам Эврикович Рахматуллин

Скульптура и архитектура